Каждая уважающая себя ведьма… - [34]

– Еще как пустишь. Более того, сам пойдешь со мной. Ты заставишь ее вспомнить о моей бабушке. Ведь тебя-то, в отличие от меня, она не забыла.

У бассета было такое лицо, словно его приговорили к казни. Он побледнел, а нижняя губа непроизвольно задрожала.

– Только через мой труп. Я лучше умру, чем снова встречусь с этой женщиной.

– А в чем собственно дело? Ты боишься ее. Почему?

– Не скажу, – пес отвернулся к стене. – Но не советую идти к ней. Бранья Дуарх – страшная женщина.

– С чего ты взял?

Фиби спрыгнула с кровати и подошла к Горацию. Она села на колени и обхватила его голову, заставляя смотреть ей в глаза.

– А ну выкладывай, в чем тут дело? – приказала она.

Бассет покраснел и стыдливо потупился. Ему понадобилось время, чтобы собраться и признаться в своих страхах перед этой ведьмой.

– У меня колени трясутся при виде нее, – не сразу отозвался пес, – с тех самых пор, как однажды я в компании с твоей бабушкой заночевал в ее поместье.

Его взгляд затуманился, словно он ушел в свои воспоминания.

– Мы тогда засиделись допоздна, и бранья Дуарх предложила остаться у нее на ночь. Она выделила нам отдельную комнату (видит Бог, в ее поместье их миллион). Но мне не спалось, и я пошел прогуляться. Дверь ее спальни была открыта, – Гораций выдохнул, – и я стал свидетелем, как эта женщина перед тем, как лечь в постель, сняла свою челюсть и положила ее в стакан с водой.

Фиби закатила глаза и покачала головой.

– О, Боже, Гораций, как ты меня напугал. И это все, чего ты боишься? Да миллионы старух носят вставные челюсти и вынимают их на ночь.

– Но она вслед за зубами отстегнула уши, язык и нос! А потом и глаза! Она вынула их и тоже сложила в стакан.

Фиби замерла. Ей понадобилось время, чтобы переварить полученную информацию.

– Ты это серьезно? – спросила она после паузы.

– Моей фантазии не хватило бы придумать такое!

– Но как это вообще возможно?

– Потому что эта ведьма – ходячий труп! Ей не меньше трехсот лет. Просто она натирается волшебными мазями, но тело все равно разваливается на части.

В голове Фиби четко родилась картина съемной груди, которую отстегивают как бюстгальтер и вешают на веревку.

Ей понадобилась минута на обдумывание.

– Все равно пойдем, – решила она после паузы.

– Даже не надейся.

– Пойдем.

– Ни за что на свете.

Фиби и Гораций медленно поднялись по лестнице к крыльцу старого поместья, находившегося далеко за чертой города. Им была назначена встреча с самой браньей Дуарх, и неизвестно, кто сейчас волновался больше: девушка или пес.

Фиби по поводу важной встречи была одета весьма – по ее мнению – респектабельно: в белую блузу с полосатым галстуком, коричневые юбка-шорты до колен, красные колготы и черные тупоносые туфельки. На голову девушка взгромоздила зеленый берет с помпоном.

Бассет тоже подготовился к встрече – он нацепил галстук-бабочку и вылил на голову флакон дорогого мужского одеколона.

Бранья Дуарх уже много лет жила отшельницей. Нечастые клиенты, да старые подруги – вот редкие гости ее огромного старого особняка.

Бранья Дуарх проживала в огромном особняке из старого дерева, стены которого давно заросли густым плющом. Окна, кроме двух в гостиной, были накренены в стороны и заколочены досками. Старое, прогнившее крыльцо скрипело под ногами гостей, а покосившаяся дверь с дырой вместо замочной скважины наводила на мысль: как сюда до сих пор не пробрались воры? Хотя сделать попытку ограбить могущественную ведьму Гленбахата вряд ли бы кто-то рискнул.

– Бранья Дуарх! – пискнула Фиби, нерешительно открывая дверь.

Стучаться не было смысла с таким-то дуплом вместо замка, поэтому девушка решила сразу войти в дом. Она сделала пару осторожных шажков и оказалась в огромном зале с высокими потолками. Напуганный Гораций притаился у нее за спиной.

Это место походило на дом с привидениями, которые так ярко были описаны в фантастических книгах – любимом жанре Фиби. Пол под ногами скрипел, сквозняк, созданный дувшим из всех щелей в старых стенах ветром, издавал странные звуки, больше напоминавшие отчаянный вой людей.

Первое, что бросалось в глаза, был портрет хозяйки особняка во всю стену между двумя лестницами, ведущими на верхние этажи. Бранья Дуарх во всей красе представала перед редкими гостями дома на огромной картине в окружении своих любимых кошек. Насколько помнила Фиби, их звали Пиф, Фиф и Мадалена.

Хоть мебель в гостиной была и новая: изысканный диван на резных ножках, обитые шелковой тканью стулья и изящный столик из красного дерева, но пустынная обстановка огромного зала не вызывала чувства уюта и гостеприимства дома.

Фиби оглянулась по сторонам в поисках хозяина, и, к счастью, ждать ей совсем не пришлось. Бранья Дуарх в прямом смысле вплыла в гостиную из какой-то комнаты. Вплыла потому, что из-за ее огромного живота, выступающего вперед и скрывающего собой ноги, казалось, будто она передвигается исключительно как дождевые черви. А девушка уже успела забыть, насколько эта ведьма огромная.

За годы, что она ее не видела, к трем имевшимся добавился и четвертый подбородок. Лицо хоть и было без единой морщинки (видимо, благодаря волшебным мазям), но выглядело одутловатым и перекошенным в одну сторону. Большой рот немного сполз влево, один глаз косил в сторону, а отличительная черта браньи – небывалых размеров родимое пятно на подбородке – покрылось длинными волосками. Волосы женщины, черные без единого седого локона, как всегда, были собраны на макушке.