Казанова Великолепный - [9]

«Не забудьте ему поклониться, ибо из пустяка он может сделаться вашим врагом; благодаря своей богатейшей фантазии, живости, свойственной его родине, путешествиям, какие он совершил, занятиям, какие он перепробовал, стойкости, какую он проявил, когда лишен был благ моральных и материальных, это человек редкий, встречи с ним драгоценны, более того, он даже заслуживает уважения и искренней дружбы тех немногих людей, кто удостоился его благосклонности».

Значит, все-таки некоторое уважение. Не без снисходительности, конечно. Впрочем, как знать. В другом месте де Линь подчеркивает, что Казанова — сын неизвестного отца и жалкой венецианской комедиантки. Но вот главное: в мемуарах этого авантюриста есть «драматизм, живость, комизм, философия, много нового, возвышенного и неповторимого», однако:

«Я сделаю все, чтобы запомнить эти мемуары, одно из главных достоинств которых — их цинизм, но именно по этой причине они никогда не смогут увидеть свет».

Что это — сожаление или пожелание? Следующие строки кое-что проясняют. Ведь Казанова, по сути дела, смешон:

«Он говорил по-немецки — его не понимали. Он сердился — над ним смеялись. Он показывал свои французские стихи — над ним смеялись. Он жестикулировал, декламируя свои итальянские стихи, — над ним смеялись. Входя, он делал реверанс, как тому шестьдесят лет его учил пресловутый танцмейстер Марсель, — над ним смеялись. На каждом балу он с важностью проделывал фигуры менуэта — над ним смеялись. Он носил шляпу с белым плюмажем, шитый золотом камзол шелкового дрогета, черный бархатный кафтан, подвязки с пряжками из стразов на шелковых чулках с отворотами — над ним смеялись».

Но кто же они, те, что смеялись над ним?

Принц де Линь солидарен с прислугой замка Дукс. Это доказывает, что хозяева и рабы понимают друг друга куда лучше, чем принято считать.

И далее:

«Деревенские матери жалуются, что Казанова учит глупостям маленьких девочек. Он твердит: это, мол, все происки демократов… Он наедается до несварения желудка и твердит, что его хотят отравить. Он упал и твердит, что это дело рук якобинцев…»

Этот Казанова не только смешон, он опасен и, если уж говорить начистоту, серьезно поврежден в уме. И вот доказательство:

«Он утверждал, что каждый свой поступок совершал по воле Божьей, таков был его девиз».

Бедный безумец этот Казанова! Конечно, он был умен и храбр, но вечно суетился, отчаивался, ныл. А женщины? Какое там, о чем вы, в лучшем случае девочки.

В том письме к Казанове, где де Линь утверждает, что треть «Истории» вызвала у него эрекцию, он добавляет:

«Вы убеждаете меня, как ловкий физик, подчиняете, как глубокий метафизик, но огорчаете, как робкий антифизик, недостойный своей страны. Почему Вы отрекаетесь от Исмаила[13], пренебрегаете Петронием, и так ли уж Вам было приятно, что Белисса оказалась девушкой?»

Следует почувствовать здесь нечто большее, чем игру слов, которой наслаждается парадоксальный, но зачастую странновато-фривольный ум принца. История Белиссы (Беллино) — это история юноши, настолько очаровательного, что Казанова чуть было в него не влюбился, но оказалось, что это переодетая мужчиной девушка.

Словом «антифизик» в ту эпоху обозначали гомосексуалистов (Фридрих Прусский, например, был известным «антифизиком», что отчасти окрашивало перепады его отношений с Вольтером). Проследим далее линию де Линя: итак, друг мой, не будьте столь робки. Само собой, это предложение касается области духовной, но и физической также.

Песенка известная: если Казанова так интересуется женщинами, значит, он, сам того не сознавая, гомосексуалист. К тому же все эти его истории сомнительны, интересно было бы выслушать версию самих этих женщин. Да и вообще, чего ищет мужчина в своих многочисленных похождениях с женщинами, как не образ собственной матери? Разве Дон Жуан не был, по сути, гомосексуалистом и импотентом?

Теперь много говорят о гомофобии, но никогда о гетерофобии. Странно.

Итак, напрасно вы, Казанова, прячетесь за разнообразными масками: вы ищете Единственную во всех этих многочисленных и многих. Ваш список нас не обманывает, это ваше алиби, признание наоборот. Упорство, с каким вы говорите «белое», доказывает, что вы хотите сказать «черное». Вы думаете, что вы любите женщин, а на самом деле вы любите мужчин. И вообще вы женщина, охотящаяся за мужчинами. А если это не так, то должно было быть так, и т. д.

Впрочем, некая дама-психоаналитик подтверждает слова де Линя: Казанова «полностью зависел от женских желаний (неверно: иногда зависел, но отнюдь не всегда): женщины — его повелительницы, женское чарует его настолько, что он хочет смешаться с ним» (ничуть не бывало); он — игрушка женского наслаждения (марионеточная версия Феллини). И еще такое: «Скованный (sic!) самоотождествлением с материнским всемогуществом и не имея отцовской опоры, чтобы от него избавиться» (а для чего? чтобы стать психоаналитиком? Нет: чтобы наконец-то стать хорошим отцом), Казанова считает, что «если Бог есть, он женского пола».

Для одного в нем недостает мужского, для другой он слишком подчинен женщинам; для одного (который над этим смеется) — странно говорит о Боге, для другой — обращает Бога в женщину. Бедный Казанова! К нему непрестанно будут прилагать мерки ханжеской, светской, популистской, марксистской, психоаналитической критики и в итоге — никуда от этого не денешься — станут использовать в рекламе косметических изделий и кулинарных рецептах.