Казанова - [32]
Аббат Гримани встретил его дружески. Сестра Казановы уехала к матери в Дрезден; брат Франческо в форте Сан-Андре копировал батальные картины Симонини по заказу майора Спиридиола, одного из закадычных друзей Раццеты.
«Франческо арестован?», спросил Казанова и пошел в форт, где встретил брата с кистью в руках; Франческо не был ни обрадован, ни удручен. «В чем ты провинился?», спросил Казанова. Вошел майор. Казанова по-военному приветствовал его и спросил:
«По какому праву вы его задержали?» Он просил Франческо взять свою шляпу и пойти с ним пообедать.
Майор со смехом воскликнул, что стража задержит Франческо.
На следующее утро Казанова посетил военное министерство. Он хотел освободить брата и отказаться от места фенриха. За полчаса все уладилось. Казанова с Франческо расположились в одной меблированной комнате. Он получил отставку и сто цехинов от своего заместителя. Радостно он снял мундир и решил взяться за профессию игрока в карты. Через восемь дней он проиграл последнее сольди.
Надо было жить и он за талер в день стал скрипачом в театре Сан-Самуэле, выстроенном в 1655 году одним из Гримани.
С тех пор как он «утонул так глубоко», он не ходил больше в благородные дома. Его предупреждали, что он будет стыдиться, обдуманно став бездельником и наслаждаясь этим.
Привлекательный, здоровый, талантливый, знающий, развитый, он стал второсортным скрипачом, после того как представлялся своим знакомым доктором обоих прав, священником, секретарем римского кардинала и офицером. Так много банкротств в двадцать лет делало его смешным. Он кончил там, где могли бы начать даже неуклюжие. Его честолюбие дремало.
Как и его товарищи, после спектакля он шел в кабак и в бордель. Они дрались с гуляками и ложились с женщинами, не заплатив. Они отвязывали гондолы у берега, по ночам посылали акушерок к благородным дамам, которые не были беременны, они посылали священника для последнего причастия к молодоженам, звонили как на пожар в колокола домов и церковных башен, на площади Сан Анджело свалили мраморный памятник, убегали из гондол, не заплатив. Их было семеро, часто они брали с собой Франческо.
Случай спас Казанову от плохого конца. В середине апреля он играл на благородной свадьбе, продолжавшейся три дня. На рассвете третьего дня, уставший, он покинул оркестр, чтобы пойти поспать, как увидел сенатора в красной мантии, спускавшегося по лестнице, который на пути в свою гондолу достал платок и выронил письмо. Казанова поднял письмо и отдал сенатору, который настойчиво просил Казанову забраться в гондолу, чтобы в благодарность отвезти его домой. Когда Казанова уселся рядом на скамеечку, сенатор попросил его потрясти и помассировать ему левую руку, которую он не чувствует. Казанова тряс изо всех сил. Вдруг сенатор сказал ему неясным низким голосом, что уже отнялась вся левая половина и он чувствует, что умирает.
В ужасе Казанова откинул полог и схватил фонарь. Он увидел умирающего с перекошенным ртом. Он понял, что это удар. Он приказал остановиться и побежал за хирургом. Они были на той самой площади, где три года назад он до полусмерти побил Раццету. Узнав в кофейне адрес врача, он потащил его в гондолу прямо в халате. После того как хирург пустил сенатору кровь из вены, Казанова разорвал свою рубашку на полоски и перевязал его. Потом он приказал грести изо всей силы, быстро прибыл к Санта Марина, разбудил слугу и отнес почти безжизненного сенатора в постель. Казанова взял все в свои руки и приказал позвать еще врача, который сделал второе кровопускание и одобрил при этом первое. Казанова расположился рядом с постелью сенатора.
Часом позже в большой тревоге один за другим прибыли два патриция, друзья больного, и расспросили Казанову. Они были достаточно тактичны, чтобы не спрашивать кто он такой, и он окутал себя скромным молчанием. Больной едва показывал признаки жизни, разве что дышал. Ему делали компрессы. Священник ждал его кончины. Казанова отсылал всех посетителей. Два патриция и Казанова молча сидели у постели больного. В середине дня в той же комнате они немного поели.
Вечером старший патриций сказал весьма учтиво, что если у него есть дела, он может удалиться; они же останутся на ночь на матрацах у постели больного. Казанова сказал, что расположится в кресле; больной может умереть, если он его покинет.
Оба господина выглядели пораженными. Поздно вечером все трое поели. Господа рассказали, что их друг — сенатор Маттео Джованни Брагадино, единственный брат прокуратора. Ему пятьдесят семь лет.
Сенатор Брагадино, маркиза д'Урфе и граф Вальдштайн станут тремя большими покровителями Казановы.
Брагадино происходил из прекрасной семьи. Из-за своей веры один его предок был сожжен турками, другой (алхимик) — повешен христианами.
Маттео Джованни Брагадино, красивый, ученый, очень мягкий и остроумный, приверженец черной магии, был известен красноречием и большим талантом политика, а еще как галантный мужчина, совершивший много безумств ради дам, как и дамы ради него. Он был игроком, много проигравшим. Его свирепейшим врагом был его брат, прокуратор Венеции.
Однажды я провел занимательный опрос. Спрашивал у всех и у каждого: кем был Великий Ирод по национальности? Никто не усомнился. Еврей, отвечали мне. Да и как же могло быть иначе, если Ирод был царем Иудеи?Сначала меня это ввело в замешательство, а потом подвигло к глубокой задумчивости. Историю, как известно, творят люди. Каждый знает, что Сократ был греком, а Дарий — персом. Отчего же история так несправедливо отнеслась к Ироду, что люди забыли его национальность. Или им помогли забыть? Но кто и зачем?Замечательный писатель и исследователь Лион Фейхтвангер определил свое литературное кредо так: в отличие от ученого автор исторического романа имеет право предпочесть ложь, усиливающую художественный эффект, правде, разрушающей его.Я в огромной степени разделяю эту мысль, но хотел бы подчеркнуть, что в романе, который я теперь представляю на Ваш суд, исторический факт занимает не менее почетное место, чем художественный вымысел.
Джим Бишоп - американский журналист послевоенного времени. Его книга "Последний день Иисуса Христа", изданная в 1957 году, интересна не только захватывающим сюжетом о сложных хитросплетениях коварных замыслов и неблаговидных деяний первосвященника Иерусалимского храма Каиафы, прокуратора Иудеи Понтия Пилата, царя Ирода, предателя Иуды, направленных против Иисуса. Автору удалось живо описать бытовавшие в то время нравы, обычаи и обряды, связанные с религиозными представлениями древних обитателей Палестины.
Книга Кондратия Биркина (П.П.Каратаева), практически забытого русского литератора, открывает перед читателями редкую возможность почувствовать атмосферу дворцовых тайн, интриг и скандалов России, Англии, Италии, Франции и других государств в период XVI–XVIII веков.Владычеством Ришелье Франция была обязана слабоумию Людовика XIII; Мазарини попал во властители государства благодаря сердечной слабости Анны Австрийской…Людовик XIV не был бы расточителем, если бы не рос на попечении скряги кардинала Мазарини.
Хамза Есенжанов – автор многих рассказов, повестей и романов. Его наиболее значительным произведением является роман «Яик – светлая река». Это большое эпическое полотно о становлении советской власти в Казахстане. Есенжанов, современник этих событий, использовал в романе много исторических документов и фактов. Прототипы героев его романа – реальные лица. Автор прослеживает зарождение революционного движения в самых низах народа – казахских аулах, кочевьях, зимовьях; показывает рост самосознания бывших кочевников и влияние на них передовых русских и казахских рабочих-большевиков.
В романах Евгения Ивановича Маурина разворачивается панорама исторических событий XVIII века. В представленных на страницах двухтомника произведениях рассказывается об удивительной судьбе французской актрисы Аделаиды Гюс, женщины, через призму жизни которой можно проследить за ключевыми событиями того времени.Во второй том вошли романы: «Венценосный раб», «Кровавый пир», «На обломках трона».
Роман весьма известного до революции прозаика, историка, публициста Евгения Петровича Карновича (1824 – 1885) рассказывает о дворцовых переворотах 1740 – 1741 годов в России. Главное внимание уделяет автор личности «правительницы» Анны Леопольдов ны, оказавшейся на российском троне после смерти Анны Иоановны.Роман печатается по изданию 1879 года.