Казанова - [30]

Казанова пошел на биржу, чтобы взять каюту на венецианском судне, идущем на Корфу, так как до следующего месяца ни одно судно не шло прямо в Константинополь. Он навестил своего опекуна, аббата Гримани, который вскрикнул от сюрприза, увидев вместо священника офицера. Казанова посетил госпожу Манцони, предсказавшую так верно, и госпожу Орио, у которой за пятнадцать цехинов он на четыре-пять недель снял комнату рядом со спальней ее племянниц Мартины и Нанетты, причем он там же и питался. Племянницы сочли, что он стал красивее. Три часа подряд, разумно отбирая, он рассказывал свои приключения за последние девять месяцев. Обе «маленькие женщины» опять завоевали его сердце, несмотря на любовь к Терезе, «которую он всегда видел глазами своей души». Совместное проживание с племянницами представлялось ему лишь «как преходящая незначительная неверность и никакого непостоянства».

В военном министерстве он встретил майора Пелодоро, который посоветовал ему вступить на военную службу. Некий лейтенант хочет продать патент за сто цехинов и Казанова может получить его, если согласится военный министр. Он также может поехать в Константинополь вместе с венецианским посланником шевалье Франсуа Венье. Он отъезжает самое позднее через два месяца.

В конце месяца Казанова поступил фенрихом на службу республики Венеции в полк Бала, стоящий на Корфу. Кроме этого он получил разрешение несколько месяцев сопровождать в Константинополь байли или посланника.

5 мая 1745 года с пятьюстами цехинов и со множеством красивых нарядов он взошел на борт судна «Богоматерь в розовом венке». Когда на следующее утро оно пристало в Орсера, он с удовольствием гулял в своем мундире по бедному захолустью, где девять месяцев назад был голоден и болен.

Тереза была забыта. Был забыт и путь в церковь. Была забыта прошлая нищета. Он был молодым офицером и через десять лет вероятно будет великим генералом. И разве он не с удовольствием, как сыновья знатных венецианцев, путешествует в Константинополь? С пятьюстами золотых в кармане Казанова верил, что скоро ему будет принадлежать полмира. И он получит его весь, половину за половиной.

На Корфу целый месяц Казанова ждал прибытия посланника Венье. Вместо того, чтобы изучать страну и людей, он днем и ночью сидел в кофейне, за исключением времени, когда был в карауле, и просадил деньги в фараон. В конце концов он заложил или продал ценные вещи. Каждый может подолгу проигрывать в азартной игре, объясняет Казанова, который был тогда так называемым умным игроком, что хватает удачу мастерством, не приобретая репутацию обманщика. Прежде чем стать шулером, Казанова был игроком из страсти. Жозеф Ле Грас утверждает, что игра была самой сильной страстью Казановы, сильнее, чем любовь к любой женщине. На Корфу его утешало, что при каждом большом проигрыше банкомет говорил, что Казанова такой прекрасный игрок.

Наконец прибыла «Европа» с семьюдесятью двумя пушками на борту. Казанова получил шесть месяцев отпуска. В Константинополь Казанова вез письмо кардинала Аквавивы Бонневалю, которого звали Осман (или Ахмет), он был пашой Карамании. На полстолетия старше Казановы, такой же авантюрист, но в чинах и славе, в элегантном французском придворном костюме он, несмотря на свое брюхо, был еще красивым мужчиной.

Что же может сделать, спросил он смеясь, константинопольский паша для протеже римского кардинала?

Казанова рассказал историю своей жизни. Он пригласил Казанову на обед, мероприятие, где восемь гостей за столом были итальянцы, а кухня французской. Один эфенди упомянул своего венецианского друга Андреа да Лецце. Казанова достал рекомендательное письмо последнего благородному турку, оно было адресовано этому эфенди. Тот поцеловал письмо, обнял Казанову и пригласил на обед. В его павильоне с глазу на глаз он угостил его тем, что не пришлось по вкусу Казанове.

Бонневаль объяснил, что по турецкому обычаю эфенди Исмаил хотел дать ему доказательства своей дружбы, и что Казанова должен посетить его еще раз. У Бонневаля Казанова заполучил и другого друга, Юсуфа Али, богача шестидесяти лет. Казанова тоже рассказал ему всю свою жизнь. Турок был фаталистом. Они вели длинные философские беседы. Много месяцев Казанова регулярно ходил к нему.

Юсуф Али в третий раз взял в жены молодую женщину, от второй жены у него была пятнадцатилетняя дочь по имени Зелми. Она будет его наследницей.

Юсуф Али и Казанова говорили о жизни, о религии, об онанизме, о внебрачных связях, о талантах Зелми. Зелми будет прекрасной женой — если Казанова всего лишь за год у одного из родственников Юсуфа Али в Адрианополе выучит обычаи, язык и религию турок и захочет обратиться в ислам. Кроме красивой жены, он будет наслаждаться обставленным домом, рабами, богатейшими доходами и мудрыми разговорами с Юсуфом Али. Задумайся!

Казанова ходил как во сне. Он ждал какого-нибудь знака. Он говорит, что всегда следовал Богу, а следовал каждому искушению. После пятнадцатого визита он все еще ждал вдохновения свыше. Он был рад, что еще не видел Зелми. А вдруг он влюбится, а потом пожалеет о своем обращении? Разве он не может добыть богатство в христианской Европе? Он стремится к славе в европейской литературе. Должен ли такой блестящий рассказчик, как он, целый год подряд в провинциальном Адрианополе учить варварский язык, которым он может и не овладеть?