Казаки на персидском фронте, 1915–1918 - [9]

Стоит подчеркнуть, что 4 марта 1916 г. было заключено англо-франко-русское соглашение о «целях войны России в Малой Азии». Российская империя по этому соглашению после победоносного окончания Великой мировой войны получала район Константинополя (Стамбула), Проливную зону между Черным и Средиземным морями, а также северную часть Турецкой Армении, исключая город Сивас. Таким образом, из-под турецкого владычества освобождалась вся Западная Армения. Одновременно Россия признавала право Великобритании занять своими войсками нейтральную (центральную) часть Персии. Державы Антанты лишали Турцию святых мест – Палестины, на обладание которой претендовала Великобритания.

К началу летней кампании 1916 г. силы русской Отдельной армии на Кавказском театре военных действий составляли 183 батальона пехоты, 49 дружин государственного ополчения, 6 армянских добровольческих дружин, 175 казачьих сотен, 657 пулеметов, 470 орудий, 28 инженерных рот, 4 авиационных и воздухоплавательных отряда и роты, 6 автомобильных и мотоциклетных рот и команд, 9 броневых автомобилей (дивизион). Всего – 207 293 штыков и 23 320 сабель[17].

Силы турок на Кавказе на тот период насчитывали 206 пехотных батальонов и 45 кавалерийских эскадронов. Помимо этого, в состав турецких армий входили иррегулярные конные ополчения местных курдских племен численностью до 10 тысяч всадников. Таким образом, о каком-то заметном превосходстве одной из сторон на Кавказе говорить в то время не приходилось.

В ходе летней военной кампании 1916 г. живая сила турок была почти сокрушена. К октябрю месяцу из 150 000 бойцов своей 3-й турецкой армии Вехиб-паша едва собрал 36 000. Некоторые турецкие корпуса вынужденно сводились в дивизии, а дивизии – в полки, и то неполного состава. Русские войска продвинулись в глубь Турции на 250 км. С наступлением холодов воюющие стороны до весны перешли к позиционной обороне.

В Персии русскому экспедиционному кавалерийскому корпусу генерала Н.Н. Баратова пришлось к концу 1916 г. отойти на 300 км от иракской границы и остановиться восточнее города Хамадана. Это было вызвано не столько давлением турок, сколько нездоровой местностью пограничья и массовыми заболеваниями бойцов малярией и холерой.

К началу 1917 г. против русского Кавказского фронта, который в общей сложности на тот момент превышал 1000 км, действовало 54 % всех сухопутных сил Турции.

Готовя к публикации книгу А.Г. Емельянова, составители данного издания – профессиональные историки-архивисты – надеются, что многие российские читатели откроют для себя малоизвестные, но от того не менее славные страницы истории нашего Отечества, долгие годы в угоду политической конъюнктуре остававшиеся за «кулисами сцены» театра военных действий в ходе Первой мировой войны.

В.М. Хрусталев, канд. ист. наук

В.М. Осин, член Союза журналистов г. Москвы

Глава первая [18] НОВЫЙ ФРОНТ

Была война.

В то время как правители посылали на смерть миллионы людей, дипломаты изощрялись в придумывании новых фронтов, стремясь использовать долголетнюю к войне подготовку. Успехи немцев на тайных фронтах международной дипломатии были не менее сильны, чем на открытых полях брани. Острие дипломатического оружия было направлено на уязвимые для англичан места: Персию, Афганистан и Индию. Агитация политическая, национальная, религиозная, широко сдобренная подарками и подкупами, должна была принести скорые плоды. Поднять мусульманский Восток против англичан, персов – против русских, создать в тылу Русской армии, действовавшей против турок на Кавказе, новый фронт на плато Ирана – вот мечты, реальные планы и указания немецких вдохновителей войны, дававшиеся из Берлина своим дипломатическим представителям в этих странах.

Еще задолго до войны, в предвидении будущего столкновения, Россия и Германия готовили в Персии вооруженные силы. Русское Правительство создало из персов «Персидскую Казачью Бригаду» с русским командным составом, а немцы, при помощи инструкторов шведов, организовали персидскую жандармерию. «Казаки» должны были нести службу связи, охраны и защиты русских учреждений и граждан, а жандармы – охранять мирных жителей, персидские учреждения, дороги. На самом же деле жандармы и персидские «казаки» по воле своих хозяев стали активным элементом в политической борьбе, разыгравшейся в Персии в первой половине тысяча девятьсот пятнадцатого года.

Германский посланник, принц Рейс, уехал в Германию и возвратился весною в Тегеран. Он торжественно провозгласил политику «пассивности».

Русский посланник, камергер фон-Эттер, долговязый, корректный финляндец, холодный, как и его страна, многого не понимал. Война затягивалась, с разных мест консулы – все новые люди, писали одни неприятности; приходилось много сочинять и подписывать бумаг, без конца ездить, совещаться, ломать голову.

Большими шагами Эттер ходил по подаренному шахом ковру в столовой, думал и морщился…

– Опять четыре фургона с оружием привезли в немецкое посольство! Хоть бы постеснялись, а то среди белого дня! Да еще под охраной этих… жандармов. Да, политика пассивности!

Эттер вспомнил об убийстве русского вице-консула Кавера в Исфагани, нападение на английского и нашего консула в Кянгавере и криво усмехнулся.