Казаки. Между Гитлером и Сталиным - [81]
[300]. Что касается атамана С.В. Павлова, этого чуть ли не канонизированного казаками-коллаборационистами лидера казаков на Дону, то ему Е.И. Балабин дает и вовсе уничижительную характеристику: «Павлов серенький, ничего не представляющий есаул, и в Полковники его произвели немцы. И взгляды у него, как и у его окружения, советские, чтобы было так, как при Ленине, во время НЭПА»[301].
Был и еще один негативный момент, который в конечном счете существенно помешал становлению казачьей освободительной борьбы на оккупированных территориях Дона, Кубани и Терека. Каждый мало- мальски значимый немецкий комендант или его помощник имел своего протеже, собственного претендента на место казачьего лидера. Немецкая разведка также предлагала своих кандидатов. Такое обилие разномастных лидеров, не желающих или не умеющих договориться между собой, приводило к тому, что силы казачества распылялись и оттягивались на мало значащие бессмысленные споры, обиды и взаимные упреки.
В целом же можно согласиться с утверждением немецкого историка Ханса Умбрайта, который, характеризуя немецкую оккупационную политику на территории Дона, Кубани и Терека, очень точно подметил: «Жители оккупированных областей (в том числе и казачьих. — П.К.), если даже они и связывали, может быть, с новыми порядками какие-то политические или экономические ожидания, остались в своей массе разочарованными»[302].
Глава 6
Изменение немецкой «восточной политики» и декларация о казачьей независимости
Вторая половина 1942 года принесла немцам много новых проблем. Начатое летом наступление выдохлось, так и не достигнув ни одной из намеченных целей. В сложившейся обстановке перед германским военным и политическим руководством как никогда остро встал вопрос поиска дополнительных военных резервов и в связи с этим изменения традиционных методов восточной политики. Интересно, что среди германского руководства были люди, которые понимали это еще в самом начале войны. Первые мысли такого рода высказал начальник тыла сухопутных войск, который еще 13 декабря 1941 года писал Розенбергу о том, что военное положение требует привлечения населения оккупированных территорий на немецкую сторону. Подобные же соображения высказывал командующий частями обеспечения тыла группы армий «Центр» Шенкендорф в своем докладе в марте 1942 года.
25 октября 1942 года этот вопрос был поднят в заметках руководителя политического отдела восточного министерства д-ра Отто Бройтигама (бывший генконсул Германии в Тбилиси), адресованных Розенбергу. Наряду с изменениями формы управления на оккупированных территориях и мероприятиями экономического характера, по мнению Бройтигама, требовалось, чтобы «авторитетные германские круги дали славянским восточным народам успокаивающие обещания относительно их дальнейшей судьбы»[303]. Вопросы изменения оккупационной политики он считал первостепенными, утверждая, что речь в данном случае идет о будущем германского народа, «даже о проблеме быть или не быть». «Если мы не изменим в последние минуты курса нашей политики, — писал он, — то можно с уверенностью сказать, что сопротивление Красной Армии и всего русского народа еще больше возрастет, и Германия должна будет и впредь жертвовать своей кровью… Если же мы сумеем переменить курс политики, то… этим самым нам удастся разложить Красную Армию. Сопротивление красноармейцев будет сломлено в тот момент, когда они поверят, что Германия принесет им лучшую жизнь, чем Советы…»[304].
Поднятую д-ром Бройтигамом проблему Розенберг решил обсудить на созванной 18 декабря 1942 года конференции с участием начальников оперативных тыловых районов Восточного фронта и представителей центральных военных управлений, ответственных за проведение политики и осуществление хозяйственной деятельности на оккупированной территории. Как и следовало ожидать, обсуждая возможности привлечения советского населения к активному сотрудничеству с немцами, военные представители недвусмысленно заявляли, что вермахт нуждается в непосредственном использовании населения оккупированных районов для ведения боевых действий и восполнения потерь личного состава. Без привлечения сил местного населения, по их мнению, не могла быть успешно решена одна из важнейших проблем — борьба с партизанами. Подытоживая свои соображения, они объявили о необходимости пойти на определенные уступки в обращении с местным населением, такие как ускоренное восстановление частной собственности, в особенности на землю, улучшение продовольственного снабжения, свертывание принудительной депортации, хотя бы ограниченное участие местных жителей в решении управленческо-административных вопросов. Правда, все участники совещания, включая и представителей вермахта, недвусмысленно высказывались о том, что речь идет лишь о мероприятиях временного характера, которые сразу же после войны могут быть подвержены любой ревизии[305]. Приведенные на конференции аргументы в пользу изменения восточной политики произвели на Розенберга столь сильное впечатление, что он обещал довести некоторые соображения до фюрера. С этой целью в январе 1943 года он подготовил специально для Гитлера проект так называемой «Восточной декларации». Все ее положения сводились к трем мерам, осуществлять которые следовало незамедлительно:
История, как известно, не терпит сослагательного наклонения. Однако любой историк в своих исследованиях обращается к альтернативной истории, когда дает оценку описываемым персонажам или событиям, реконструирует последствия исторических решений, поступков, событий, образующих альтернативу произошедшему в реальности. Тем не менее, всерьез заниматься альтернативной историей рискуют немногие серьезные историки.И все же, отечественная история предлагает богатейший материал для альтернативных исследований, ведь даже само возникновение нашего государства на бедных и холодных равнинах северо-востока Европы, да еще и с центром в ничем не примечательном городке, выглядит результатом невероятного нагромождения случайностей.
Стивен Меллер, известный американский археолог-исследователь, много лет посвятивший изучению археологических памятников и истории Египта, предлагает новый, революционный взгляд на одну из древнейших в мире культур. Книга создана на основе эксклюзивных материалов, полученных автором во время экспедиций в Египет, а также новейших расшифровок древних текстов.© S. Mehler, 2004.
Из этой книги читатель узнает, что реальная жизнь кельтских народов не менее интересна, чем мифы, которыми она обросла. А также о том, что настоящие друиды имели очень мало общего с тем образом, который сложился в массовом сознании, что в кельтских монастырях создавались выдающиеся произведения искусства, что кельты — это не один народ, а немалое число племен, объединенных общим названием, и их потомки живут сейчас в разных странах Европы, говорят на разных, хотя и в чем-то похожих языках и вряд ли ощущают свое родство с прародиной, расположенной на территории современных Австрии, Чехии и Словакии…Книга кельтолога Анны Мурадовой, кандидата филологических наук и научного сотрудника Института языкознания РАН, основана на строгих научных фактах, но при этом читается как приключенческий роман.
В преддверии Курской битвы перед ВВС Красной Армии были поставлены задачи по завоеванию полного господства в воздухе, изгнанию люфтваффе с поля боя и оказанию эффективного содействия наземным войскам в разгроме врага. Итог ожесточенных двухмесячных боев, казалось бы, однозначно свидетельствовал: поставленные перед «сталинскими соколами» цели были достигнуты, небо над Огненной Дугой осталось за советской авиацией. Однако подлинная цена этой победы, соотношение реальных потерь противоборствующих сторон долгое время оставались за рамками официальных исследований.Как дорого обошлась нам победа? Какова роль люфтваффе в срыве попытки Красной Армии окружить орловскую и харьковскую группировки вермахта? Стало ли сражение над Курской дугой переломным моментом в ходе воздушного противостояния на советско-германском фронте? На эти и на многие другие вопросы вы найдете ответы на страницах этой книги.
Классическое произведение Корнелиуса Райана, одного из самых лучших военных репортеров прошедшего столетия, рассказывает об операции «Оверлорд» – высадке союзных войск в Нормандии. Эта операция навсегда вошла в историю как день «D». Командующий мощнейшей группировкой на Западном фронте фельдмаршал Роммель потерпел сокрушительное поражение. Враждующие стороны несли огромные потери, и до сих пор трудно назвать точные цифры. Вы увидите события той ночи глазами очевидцев, узнаете, что чувствовали сами участники боев и жители оккупированных территорий.
Издание завершает публикацию всех важнейших зарубежных материалов XVII в. о восстании С. Разина, остававшихся еще не опубликованными. (Первый выпуск — «Записки иностранцев о восстании С. Разина». Л., «Наука», 1968). В сборник вошли: брошюра о восстании, изданная в Лондоне в начале 1671 г., диссертация о Разине, защищенная и изданная в Германии в 1674 г., отклики на восстание западноевропейской прессы 1670–1671 гг. и записки Кемпфера о персидском походе Разина.Материалы комментированы и сопровождены источниковедческими статьями.Издание рассчитано на широкий круг читателей: учителей, студентов аспирантов, научных работников.