Казаки. Между Гитлером и Сталиным - [79]

[293].

Активность казачьих представителей не осталась незамеченной, и в начале декабря в Краснодар прибыли два офицера из ставки фюрера, которым было подробно доложено о положении на оккупированной территории и о перспективах возрождения Кубанского казачьего войска. Однако всем этим многообещающим прожектам сбыться было не суждено, поскольку в то время немецкая армия на Северном Кавказе уже начинала готовиться к отступлению.

Глава 5 «Независимая Казакия» на Кубани и итоги оккупации

Именно на Кубани немецким военным командованием был проведен, пожалуй, самый интересный эксперимент с казачьей независимостью.

Еще со времен розенберговской «Казакии» идея о создании казачьей автономии не давала покоя ни лидерам казачьей эмиграции, ни многим военным и административным руководителям Третьего рейха. После оккупации территории Дона, Кубани и Терека появилась самая реальная возможность претворить желание в жизнь. И такая попытка была предпринята, несмотря на то что мнения о ее целесообразности разделились. Как только немецкая группа армий «А» оккупировала Кубань, «просвещенная» часть ее командования начала добиваться от Берлина разрешения на организацию экспериментальной зоны, так называемого «Казачьего округа», главными особенностями которой должны были стать полное отсутствие германской администрации и разрешение местному населению на установление полного самоуправления[294]. Казаки должны были получить культурную, образовательную и религиозные свободы, вводилось выборное атаманское самоуправление, также казаки обещали скорое уничтожение коллективных хозяйств, пожалуй, самого ненавистного для них нововведения советской власти.

По получении одобрения от генерала Вагнера (генерал-квартирмейстер Генерального штаба) 1 октября 1942 года округ начал функционировать (см. карту 1).

Карта 1. Немецкая карта оккупированного Северного Кавказа. Заштрихован район казачьего самоуправления на Кубани.

Первоначально он включал шесть районов севернее нижней Кубани, с населением примерно 160 тысяч человек[295]. Приказ о начале эксперимента был составлен и подписан без ведома восточного министерства и СС.

Поэтому, как только Шикаданц (ближайший соратник Розенберга) узнал о «первом автономном штате с собственным суверенитетом» на Востоке, он немедленно потребовал разъяснений. Это было связано с тем, что восточное министерство было против любых автономных образований на территории Советского Союза, и казаки не являлись исключением. Поэтому уже на первом совещании в ОКХ (Штаб объединенного командования сухопутных войск) Шикаданц сообщил, что все слухи о Казачьей республике «крайне непроверенные». По всей видимости, он просто не поверил в произошедшее. Когда же все опасения восточного министерства подтвердились, Шикаданц попробовал опротестовать принятое решение, аргументируя это тем, что вопрос был решен армией без консультаций с другими заинтересованными инстанциями, имея в виду прежде всего свое министерство и СС, которые также протестовали против создания автономного округа на оккупированных территориях. Тем не менее, несмотря на все споры и разногласия, 5 ноября генерал-квартирмейстр Вагнер окончательно одобрил создание «Казачьего автономного округа».

Структура «государственного» управления в «Казачьем округе» была тщательно продумана и отвечала всем вековым требованиям казачьих институтов власти. Низшим уровнем административного деления была станица, во главе которой стоял выборный атаман. Станицы объединялись в районы (всего 6), каждый из которых также возглавлялся выборным атаманом. Венчал пирамиду власти так называемый «верховный атаман», который назначался на эту должность немецким полевым командованием. Ко всему прочему, каждый атаман, независимо от своей значимости, имел некое подобие кабинета министров — совет старейшин, в свою очередь избиравшихся на станичном или районном Круге. В соответствии с немецкой концепцией автономного округа все атаманы подчинялись в первую очередь своему верховному атаману а не Германскому командованию. Верховный атаман имел двух помощников (первых заместителей), которые держали в своих руках все нити управления. К сожалению, не совсем понятно, кем были эти люди — немцами или представителями казачьего населения. В их компетенции находились следующие вопросы: организация полиции из местных жителей (ее главной задачей было поддержание внутреннего порядка), финансы, сельское хозяйство и животноводство, здравоохранение, образование, культура, строительство дорог и поддержание их в нормальном состоянии. Главной же задачей назначенного немцами атамана было формирование из местного населения-небольших отрядов самообороны. Эти боевые части, как говорилось в официальном немецком приказе, должны были служить делу «защиты и освобождения своей родины от Большевизма»[296]. К концу 1942 года под командованием верховного атамана уже находились три казачьи сотни. Еще 3 тысячи казаков в любой момент были готовы выступить против большевиков с оружием в руках. Всего же, по подсчетам немецких кураторов, «Казачий округ» вполне мог создать и содержать армию в 75 тысяч штыков