Казак М.С. Краснов пленник за службу Чили - [15]

Поэтому не так уж и маловероятно увидеть в этом мандате Ленина основу не потухшей до сегодняшнего дня ненависти.

Но наибольшее подтверждение этот тезис находит в продолжении нашего рассказа, когда мы узнаем о трагическом повороте в жизни всех членов семьи Красновых.

Нам уже известно, что четверо из них принимали участие во Второй мировой войне. Из них трое — Пётр Николаевич, Семён Николаевич и внучатый племянник атамана — Николай, находились в Лиенце. В результате, они вместе были переданы в руки советских властей. Все трое были отправлены на самолете в Москву и там заключены в тюрьму на Лубянке, в штаб-квартире советской госбезопасности. Четвертого — отца Николая, привезли туда же позднее, но нам неизвестно, сколько времени он пробыл в заключении в этом месте. Мы знаем, что Николай Николаевич и его сын были приговорены соответственно, к 25-ти и 10-ти годам принудительных работ. Оба были разлучены и никогда больше не увиделись.

Николай Николаевич-младший единственный из Красновых, кто смог выжить. Вообще, очень немного казаков вышло из лагерей. Во время своего нахождения на Лубянке, Пётр Николаевич сказал ему: «Если выживешь, расскажи обо всем произошедшем. Начиная с Лиенца и до конца твоих мучений. Запоминай все вещи. Мир должен узнать правду о том, что случилось». Отсидев свой срок, который его твердая натура смогла выдержать, Николай был освобожден и, так как имел югославское гражданство (только сейчас принятое во внимание), смог выехать из СССР. За границей, выполняя завет Петра Николаевича, он написал книгу «Незабываемое», которая была переведена на многие языки, в т. ч. и испанский. Благодаря этой книге и другим свидетельствам очевидцев, писатели и документалисты, на которых мы ссылались, узнали о многочисленных неизвестных нам событиях.

Оставим до поры самого молодого из Красновых и вернемся в камеры Лубянки, где Красновы ожидали решения своей судьбы. Это произошло с задержкой более чем в полтора года и этот последний этап жизни пленников покрыт глубокой тайной.

В конце концов, через 19 месяцев предварительного заключения, 15 января 1947 года, в 6 часов утра, начался формальный процесс — за закрытыми дверями и без защитников. Будет не лишним повторить имена заключенных — это были генералы Пётр и Семён Красновы, Андрей Шкуро, Гельмут фон Паннвиц, Тимофей Доманов и Султан-Гирей Клыч. Приговор был вынесен на следующий день, 16 января в 19.30 вечера: для всех — смерть через повешение.

Очевидец рассказывал много лет спустя, что жертвы выслушали страшный приговор молча и с полным достоинством. Единственным, кто демонстрировал нервное состояние, был Доманов. К тому же он был единственным из подсудимых, кто сформировался как офицер в Советском Союзе. Возможно, по этой причине у него отсутствовала духовная твердость, которая помогала его товарищам в тот момент.

Приговор был приведен в исполнение немедленно во внутреннем дворе Лубянки и их тела были захоронены в общей могиле в неустановленном до сих пор месте.

Так, почти в восьмидесятилетнем возрасте, закончил свою жизнь последний великий Атаман донских казаков. Вместе с ним погиб его ближайший соратник и родственник Семён, который верно сопровождал его в эти тяжелые годы. Оба они были верны старейшим законам рыцарей средневековья — благородство обязывает.

Это означает, что более высокое звание предусматривает большую ответственность. Высокое звание не являет привилегией, а мандатом на несение службы. Эта норма, в своей основе евангелическая, была смыслом их жизни, отданной без оглядки для защиты своей веры и своей Отчизны.

Здесь мы закончим рассказ о жизни двух героев этой истории. Но теперь нам предстоит проследить путь сына Николая Краснова-младшего, которых мы оставили, лишь упомянув о приговорах к 25-ти и 10-ти годам принудительных работ.

После окончания Второй мировой войны большинство военнопленных оставалось в советском ГУЛаге, тяжелой работой внося свой обязательный вклад в возвышение вновь создаваемой империи. Среди них был венгерский врач, доктор Золтан Тот, который после смерти Сталина смог вернуться на свободу. Он написал воспоминания, под названием «Пленник СССР: 11 лет в плену» (в 1987 году она была переиздана в Чили). Его профессиональные качества помогли ему выжить, так как начальники лагерей нуждались в его знаниях для лечения заключенных, особенно в период, когда смертность от голода среди них достигала наиболее высокого уровня.

Доктор Тот побывал в ужасных лагерях Крайнего Севера, но в 1948-м был переведен в Дубровлаг в Мордовской АССР. Там он увидел — цитирую дословно — «…что среди других знаменитых пациентов находился полковник Николай Николаевич Краснов, племянник известного атамана. Он был приговорен к 25-ти годам, а его сын к 10-ти. После того, как они расстались, полковник больше никогда ничего не узнал о своем сыне. Я не мог много разговаривать с ним. Его состояние было очень тяжелым. Проблемы с сердцем и дистрофия третьей степени (от голода) обездвижили его — он не мог вставать с койки. В таких тяжелых случаях мы ничего не могли поделать. Состояние полковника Краснова ухудшалось день за днем и, после краткой агонии, он умер в один из ноябрьских дней 1948-го…».