Кавказские повести - [321]
Композиция основного раздела издания опирается не на хронологический, а на проблемный принцип, а также на принцип связи произведений по характеру творческой истории. Начинается раздел с «Аммалат-бека» — повести, которая (наряду с «Мулла-Нуром») определила лицо Бестужева 1830-х гг. и высоко установила планку его популярности у читателей. Завершают раздел отрывки из незаконченного романа «Вадимов». Одна из лучших исповедально-лирических повестей Бестужева «Он был убит» занимает среди произведений раздела предпоследнее место, хотя она хронологически следует за отрывками и генетически связана с романом.
«Аммалат-бек», «Страшное гаданье», «Мулла-Hyp» (частично), «Он был убит» (частично), подавляющее большинство писем печатаются по рукописи.
При публикации текстов в необходимых случаях нами допускается отступление от наиболее устаревших норм правописания; пунктуация подлинника корректируется исходя из смысла печатаемого текста.
К кавказским географическим названиям не приводятся современные параллели; названия эти не унифицируются в тех случаях, когда написание их колеблется у самого автора (нередко в пределах даже одного произведения); последнее касается и варьирующихся, как правило, форм одних и тех же чаще всего тюркских слов. Различие употребляемого Бестужевым и современного написания оговаривается лишь тогда, когда к географическим названиям дается какой-либо комментарий.
Впервые осуществленное достаточно полное комментирование повестей и писем Бестужева имеет существенное значение не только для разъяснения содержательного смысла его сочинений, но и для раскрытия их широкого культурологического контекста — важнейшей типологической особенности его прозы.
Аммалат-бек (Кавказская быль)>*
Впервые опубликовано: МТ. 1832. № 1–4, с подписью: «Александр Марлинский» и пометой: «1831, Дагестан». Печатается по беловому автографу: РНБ, ф. 69, № 7, л. 1 —88 об. Сохранился и черновой автограф повести: РНБ, ф. 69, № 2, л. 1–8 об., 32–33 об. Сравнение белового и чернового автографов говорит о стремлении автора как можно шире привлечь кавказский фольклор, сделать достовернее характер героя, уточнить нравственно-философскую концепцию произведения.
Начал работать над повестью Бестужев весной 1830 г. В письме к Ф. В. Булгарину от 10 июля 1830 г. он пишет, что «в непродолжительном времени» доставит повесть «Аммалат-бек», которая познакомит его «с прикаспийскою стороною Кавказа» (наст, изд., с. 484). Однако работа над повестью затянулась. Через год, 9 июня 1831 г., посылая II. А. Полевому первые пять глав своей повести, Бестужев отмечает новизну и оригинальность материала: «…рамы, впрочем, довольно свежие, из горного дерева» (наст, изд., с. 503). 13 августа 1831 г. Бестужев отсылает Н. А. Полевому пять глав произведения, указывая на его реальные источники: «Это истинное происшествие, и я от себя прибавил только подробности; дело кончится тем, что Аммалат убьет своего благодетеля…» (РВ. 1861. № 3. С. 305). Здесь же он обещает все остальное «непременно» прислать «через две недели», что и было сделано 26 сентября 1831 г. (см.: наст, изд., с. 504). Реальные источники повести «Аммалат-бек» всесторонне изучены М. П. Алексеевым (см.: Алексеев М. II. Этюды о Марлинском. Иркутск, 1928. С. 32–44).
История Аммалата стала известна и во время его кавказского путешествия Александру Дюма; она настолько заинтересовала его, что он собирался написать об этом «целую книгу» (см.: Кавказ: Путешествие Александра Дюма / Пер. с фр. Тифлис, 1861. Вып. 1. С. 236–238).
После того как рукопись была уже отослана Н. А. Полевому, Бестужев отправил ему свое примечание к «Аммалат-беку», оговорив, что оно должно быть напечатано отдельно, «номером после», «чтобы не разрушить занимательности романической». Редактор «Московского телеграфа» так и поступил. В собраниях сочинений, вышедших при жизни автора, это примечание не печаталось. В настоящем издании примечание, выполняющее по сути дела функцию эпилога, заключает повесть.
Белинский считал «Аммалат-бека» и «Страшное гаданье» «лучшими повестями» Бестужева (Белинский, 10, 362). Об этом же писал в своем «Дневнике» Кюхельбекер (см.: Кюхельбекер. С. 183).
О влиянии «Аммалат-бека» па читателей и авторов см., например, у Н. Макарова (Макаров Н. Мои семидесятилетние воспоминания и с тем вместе моя полная предсмертная исповедь. СПб., 1881. Ч. 1, кн. 2. С. 108) и у Л. Н. Толстого в «Казаках»: «Все мечты о будущем (Оленина. — Ф. К.) соединялись с образами Аммалат-беков, черкешенок, гор, обрывов, страшных потоков и опасностей» (Толстой Л. II. Собр. соч.: В 22 т. М., 1979. Т. 3. С. 1 59).
(1) Посвящается. Николаю Алексеевичу Полевому. — И. А. Полевой (1796–1846) — писатель, критик, редактор «Московского телеграфа» (1825–1834). Вместе с братом Ксенофонтом Алексеевичем сыграл благотворную роль в судьбе Бестужева. Братья Полевые частично вели его литературно-издательские дела, систематически снабжали его новейшей литературой, вводили в курс литературных событий, поддерживали морально и материально. Н. А. Полевой — теоретик романтизма, историк, автор романтических повестей и романов, был близок Бестужеву, о чем тот неоднократно говорил в своих письмах (см.: РВ. 1861. № 3. С. 303, 326, 327 и др.; № 4. С. 436, 440–450, 451). В письме от 28 мая 1831 г. Бестужев признавался Н. А. Полевому: «Хочется мне написать что-нибудь подельнее для посвящения вам» (BE. 1861. № 3. С. 300). Таким произведением и явился «Аммалат-бек», одно из наиболее значительных созданий писателя 1830-х гг. В этом посвящении проявилась благодарность глубокопочитаемому литератору-современнику и вместе с тем сказалось признание значимости своего труда. Ср. также примеч. 1 к письму 6 на с. 680–681 наст. изд.
«– Куда прикажете? – спросил мой Иван, приподняв левой рукою трехугольную шляпу, а правой завертывая ручку наемной кареты.– К генеральше S.! – сказал я рассеянно.– Пошел на Морскую! – крикнул он извозчику, хватски забегая к запяткам. Колеса грянули, и между тем как утлая карета мчалась вперед, мысли мои полетели к минувшему…».
«– Вот Эльбрус, – сказал мне казак-извозчик, указывая плетью налево, когда приближался я к Кисловодску; и в самом деле, Кавказ, дотоле задернутый завесою туманов, открылся передо мною во всей дикой красоте, в грозном своем величии.Сначала трудно было распознать снега его с грядою белых облаков, на нем лежащих; но вдруг дунул ветер – тучи сдвинулись, склубились и полетели, расторгаясь о зубчатые верхи…».
«Вдали изредка слышались выстрелы артиллерии, преследовавшей на левом фланге опрокинутого неприятеля, и вечернее небо вспыхивало от них зарницей. Необозримые огни, как звезды, зажглись по полю, и клики солдат, фуражиров, скрып колес, ржание коней одушевляли дымную картину военного стана... Вытянув цепь и приказав кормить лошадей через одну, офицеры расположились вкруг огонька пить чай...».
«Эпохою своей повести избрал я 1334 год, заметный в летописях Ливонии взятием Риги герм. Эбергардом фон Монгеймом у епископа Иоанна II; он привел ее в совершенное подданство, взял с жителей дань и письмо покорности (Sonebref), разломал стену и через нее въехал в город. Весьма естественно, что беспрестанные раздоры рыцарей с епископами и неудачи сих последних должны были произвести в партии рижской желание обессилить врагов потаенными средствами…».
В книгу русского писателя-декабриста Александра Бестужева (Марлинского) (1797–1837) включены повести и рассказы, среди которых «Ночь на корабле», «Роман в семи письмах», «Наезды» и др. Эти произведения насыщены романтическими легендами, яркими подробностями быта, кавказской экзотикой.
«Была джума, близ Буйнаков, обширного селения в Северном Дагестане, татарская молодежь съехалась на скачку и джигитовку, то есть на ристанье, со всеми опытами удальства. Буйнаки лежат в два уступа на крутом обрыве горы. Влево от дороги, ведущей из Дербента к Таркам, возвышается над ними гребень Кавказа, оперенный лесом; вправо берег, понижаясь неприметно, раскидывается лугом, на который плещет вечно ропотное, как само человечество, Каспийское море. Вешний день клонился к вечеру, и все жители, вызванные свежестью воздуха еще более, чем любопытством, покидали сакли свои и толпами собирались по обеим сторонам дороги…».
«Утро. Кабинет одного из петербургских адвокатов. Хозяин что-то пишет за письменным столом. В передней раздается звонок, и через несколько минут в дверях кабинета появляется, приглаживая рукою сильно напомаженные волосы, еще довольно молодой человек с русой бородкой клином, в длиннополом сюртуке и сапогах бурками…».
Соседка по пансиону в Каннах сидела всегда за отдельным столиком и была неизменно сосредоточена, даже мрачна. После утреннего кофе она уходила и возвращалась к вечеру.
Алексей Алексеевич Луговой (настоящая фамилия Тихонов; 1853–1914) — русский прозаик, драматург, поэт.Повесть «Девичье поле», 1909 г.
«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность…»М. Е. Салтыков-Щедрин.
«Сон – существо таинственное и внемерное, с длинным пятнистым хвостом и с мягкими белыми лапами. Он налег всей своей бестелесностью на Савельева и задушил его. И Савельеву было хорошо, пока он спал…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Великий труд древнеримского историка Корнелия Тацита «Анналы» был написан позднее, чем его знаменитая «История» - однако посвящен более раннему периоду жизни Римской империи – эпохе правления династии Юлиев – Клавдиев. Под пером Тацита словно бы оживает Рим весьма неоднозначного времени – периода царствования Тиберия, Калигулы, Клавдия и Нерона. Читатель получает возможность взглянуть на портрет этих людей (и равно на «портрет» созданного ими государства) во всей полноте и объективности исторической правды.
Письма А. С. Пушкина к жене — драгоценная часть его литературно-художественного наследия, человеческие документы, соотносимые с его художественной прозой. Впервые большая их часть была опубликована (с купюрами) И. С. Тургеневым в журнале «Вестник Европы» за 1878 г. (№ 1 и 3). Часть писем (13), хранившихся в парижском архиве С. Лифаря, он выпустил фототипически (Гофман М. Л., Лифарь С. Письма Пушкина к Н. Н. Гончаровой: Юбилейное издание, 1837—1937. Париж, 1935). В настоящей книге письма печатаются по изданию: Пушкин А.С.
Юная жена важного петербургского чиновника сама не заметила, как увлеклась блестящим офицером. Влюбленные были так неосторожны, что позволили мужу разгадать тайну их сердец…В высшем свете Российской империи 1847 года любовный треугольник не имеет выхода?