Кавказская война. Семь историй - [10]
Другая версия происхождения терцев появилась в 1870-х годах, и появилась она не случайно. В это время в Российской империи устанавливались новые пожалования за службу высшего казачьего офицерства. Размер пожалования зависел от «древности» казачьего войска. Штаб Терского войска поручает историку и этнографу Кавказа, генерал-майору Ивану Попко написать историю терского казачества и показать его древнейшее происхождение. Попко вывел первых терских казаков из Рязани, а именно из Червленого Яра — исторической области, расположенной в междуречье Дона и Хопра. Так появление казаков на Тереке стало датироваться 20-ми годами XVI века, и терские казаки перестали считаться младшими братьями казаков донских.
Многие историки прошлого века отождествляли предков терских казаков с известными по русским летописям «бродниками» — полуоседлым населением Северо-Восточного Причерноморья и Северного Кавказа XII–XV веков. Этнограф Лидия Заседателева вывела первых терцев опять-таки с берегов Дона, южных и юго-восточных окраин Российского государства XVI столетия. Эта точка зрения сегодня признается наиболее обоснованной. Однако продолжает пользоваться успехом и версия о рязанском происхождении терских казаков, которой придерживаются некоторые современные историки.
Первые известные свидетельства пребывания вольных казаков на Северном Кавказе относятся к 1563 году. Ногайские мурзы жаловались Ивану Грозному на казаков, разграбивших их имущество. Своевольное поведение казаков часто становилось источником головной боли российского правительства. С одной стороны, казаки были той силой, на которую можно было опереться в противостоянии с соседями, но с другой — своими грабежами всех встречных они провоцировали острые конфликты с Османской империей, Крымским ханством и Ногайской ордой.
Волга, ставшая после покорения Казани (1552) и Астрахани (1556) ключевой российской торговой и дипломатической артерией, привлекала лихих людей, готовых промышлять разбоем. Грабя волжские торговые караваны и посольские миссии, казаки навлекали на себя гнев царя. Чтобы избежать таких конфликтов, Российское государство разделило казаков на «наших» и «беглых». Первых Москва признавала, а от деяний последних тщательно дистанцировалась. Более того, против «беглых казаков», обидевших иноземные посольства, снаряжались военные экспедиции. Вольных казаков старательно выдавливали с Волги, и они начали оседать на Тереке.
Но и здесь они были помехой для Ивана Грозного, всеми способами избегавшего открытого столкновения с османами. За срытием Терского города по требованию султана последовал царский запрет казакам селиться на Тереке. Русский гонец, отправившийся в Стамбул в 1584 году, получил письменную инструкцию, в которой среди прочего было писано: «А ныне людей государевых на Терке нет, а живут на Терке воры беглые казаки без государева ведома. А сее весны государь наш писал в Асторохань к воеводам, чтоб сыскали накрепко тех всех казаков, которые Волгою приходят в Терку, и они б заказ крепкой учинили во всех протоках волжских, чтоб казаки в Терку не проходили. А ныне то яз донесу до государя своего, и государь наш того больши заказ крепкой велит учинить, чтоб на Терке казаки не жили…» Казачью службу Москва охотно принимала, а вот казачью вольницу искореняла всеми возможными способами.
В этих сложных условиях казаки часто меняли свою речную «прописку» и в течение года могли побывать и терскими, и донскими, и волжскими. В 1586 году из Москвы для сопровождения крымского царевича был послан терский казачий атаман Борис Татаринов. Вскоре он присоединился к волжским казакам, а еще спустя непродолжительное время самовольно покинул цареву службу и стал в глазах государства «воровским» атаманом. Борис Татаринов и его товарищи жили на Волге разбойным промыслом несколько лет, но в 1588–1589 годах отряд беглого атамана был разбит ратными людьми царя Федора Ивановича.
В исторической литературе о казачестве Северного Кавказа можно встретить упоминания о гребенских казаках. Прозвище этих казаков объясняется просто: они селились на склонах — гребнях Терского хребта — отсюда и название. Иногда их появление на Тереке датируют ранее времен расселения здесь терских казаков, но, как показали недавние исследования, мнение это ошибочно. Доступные нам исторические документы XVI века не знают разделения казаков на гребенских и терских. В них говорится только о «вольных терских казаках», «казаках с Терка».
Пространство расселения вольных терских казаков было обширным. Они занимали весь бассейн Терека и Сунжи. Казаки селились в прибрежных районах, предгорьях и в степи. Известны названия и расположение казачьих городков. На левобережье Терека находились городки атамана Досая, атамана Парамонова, Верхний и Нижний Черленой, Наурский, Ищерский, Оскин, Шевелев. Правый берег Терека занимали казачьи городки Сарафанников, Шадрин, Степана Москаля, Овдакима Мещеряка, Медвежий. Были у терских казаков и «перелетные» городки, кочевавшие с правого берега на левый и обратно. Такие перемещения объяснялись трудностями и опасностями казачьей жизни. Терские казаки часто были вынуждены покидать свои жилища и отстраивать городки на новом месте. Причиной могли быть как стихийные бедствия — наводнения и пожары, так и набеги ногайцев и других не менее воинственных соседей.
Дон и Донская земля издавна были привлекательным, но предельно опасным фронтиром. Сюда русские люди уходили от государственного произвола, долгов, суда и прочих тяжких вин. Здесь обретали свободу, но ставкой была жизнь. Великий царь-реформатор сделал Дон служивой рекой, по нему из Воронежа первый российский военный флот пришел отвоевывать османский Азов. Спустя несколько лет, после того как восстание казаков Кондратия Булавина было потоплено в крови, по вольной воде пустили виселицы. Примириться с этим местному населению было трудно, поэтому борьба за свободу продолжилась.
«Улица Сервантеса» – художественная реконструкция наполненной удивительными событиями жизни Мигеля де Сервантеса Сааведра, история создания великого романа о Рыцаре Печального Образа, а также разгадка тайны появления фальшивого «Дон Кихота»…Молодой Мигель серьезно ранит соперника во время карточной ссоры, бежит из Мадрида и скрывается от властей, странствуя с бродячей театральной труппой. Позже идет служить в армию и отличается в сражении с турками под Лепанто, получив ранение, навсегда лишившее движения его левую руку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это история о матери и ее дочке Анжелике. Две потерянные души, два одиночества. Мама в поисках счастья и любви, в бесконечном страхе за свою дочь. Она не замечает, как ломает Анжелику, как сильно маленькая девочка перенимает мамины страхи и вбирает их в себя. Чтобы в дальнейшем повторить мамину судьбу, отчаянно борясь с одиночеством и тревогой.Мама – обычная женщина, та, что пытается одна воспитывать дочь, та, что отчаянно цепляется за мужчин, с которыми сталкивает ее судьба.Анжелика – маленькая девочка, которой так не хватает любви и ласки.
Сборник стихотворений и малой прозы «Вдохновение» – ежемесячное издание, выходящее в 2017 году.«Вдохновение» объединяет прозаиков и поэтов со всей России и стран ближнего зарубежья. Любовная и философская лирика, фэнтези и автобиографические рассказы, поэмы и байки – таков примерный и далеко не полный список жанров, представленных на страницах этих книг.Во второй выпуск вошли произведения 19 авторов, каждый из которых оригинален и по-своему интересен, и всех их объединяет вдохновение.
Какова роль Веры для человека и человечества? Какова роль Памяти? В Российском государстве всегда остро стоял этот вопрос. Не просто так люди выбирают пути добродетели и смирения – ведь что-то нужно положить на чашу весов, по которым будут судить весь род людской. Государство и сильные его всегда должны помнить, что мир держится на плечах обычных людей, и пока жива Память, пока живо Добро – не сломить нас.
Секреты успеха и выживания сегодня такие же, как две с половиной тысячи лет назад.Китай. 482 год до нашей эры. Шел к концу период «Весны и Осени» – время кровавых междоусобиц, заговоров и ожесточенной борьбы за власть. Князь Гоу Жиан провел в плену три года и вернулся домой с жаждой мщения. Вскоре план его изощренной мести начал воплощаться весьма необычным способом…2004 год. Российский бизнесмен Данил Залесный отправляется в Китай для заключения важной сделки. Однако все пошло не так, как планировалось. Переговоры раз за разом срываются, что приводит Данила к смутным догадкам о внутреннем заговоре.
Почему все попытки модернизации и либерализации России за последние 160 лет заканчивались неудачей? Этот ключевой для нашей истории вопрос ставит в своей книге Михаил Давыдов. Чтобы попытаться на него ответить, автор предлагает обратиться ко второй половине XIX века – времени, когда, по его словам, Россия пыталась реализовать первую в своей истории антикапиталистическую утопию. Власть и часть общества соглашались, что в индустриальную эпоху можно быть «самобытной» великой державой, то есть влиять на судьбы мира, принципиально отвергая все, за счет чего конкуренты и противники добились процветания, и в первую очередь – общегражданский правовой строй и соответствующие права всех слоев населения.
Реформаторское наследие Петра Первого, как и сама его личность, до сих пор порождает ожесточенные споры в российском обществе. В XIX веке разногласия в оценке деятельности Петра во многом стали толчком к возникновению двух основных направлений идейной борьбы в русской интеллектуальной элите — западников и славянофилов. Евгений Анисимов решился на смелый шаг: представить на равных правах две точки зрения на историческую роль царя-реформатора. Книга написана в форме диалога, вернее — ожесточенных дебатов двух оппонентов: сторонника общеевропейского развития и сторонника «особого пути».
Книга Александра Филюшкина посвящена масштабному столкновению на Балтии во второй половине XVI века с участием России, Ливонии, Швеции, Польши, Великого княжества Литовского, Дании, Священной Римской империи и Пруссии. Описываемые события стали началом долгой череды противостояний России и Европы, определивших характер международного общения последующих столетий. Именно в конце XVI века военной пропагандой были рождены многие штампы и мифы друг о друге, которые питали атмосферу взаимной неприязни и которые во многом живы до сих пор.
Самодержавие и политический сыск – два исторических института, теснейшим образом связанные друг с другом. Смысл сыска состоял прежде всего в защите монарха и подавлении не только политической оппозиции, но и малейших сомнений подданных в правомерности действий верховной власти. Все самодержцы и самодержицы XVIII века были причастны к политическому сыску: заводили дела, участвовали в допросах, выносили приговоры. В книге рассмотрена система государственных (политических) преступлений, эволюция органов политического сыска и сыскная практика: донос, арест, допрос, следствие, пытки, вынесение приговора, казнь или ссылка.