Кавказская Одиссея и граф Николаевич - [16]

– Почему «мои»? Я этого проекта делать не буду.

– Да, да. Я же уже тебе пообещал. И ничего не бойся. С тобой поедет хороший технолог и главспец Сыркин. Он на этих согласованиях собаку съел.

Насчет собаки директор был прав. Но вообще к вопросам еды Сыркин относился очень осторожно – он был язвенником. И поэтому большая часть нашей командировки была посвящена поискам ресторанов. В столовых питаться он отказывался. А ездить с представителем заказчика пришлось много, так как на Донбассе все службы разбросаны по разным городам.

Особенно запомнился ресторан в Кадиевке. В меню мы прочитали «Беф-строганов по-кадиевски». Это заинтриговало. Я и не предполагал, что граф Строганов посещал Кадиевку и занимался там гурманскими изысками. Естественно, что это блюдо мы заказали. Нам принесли три тарелочки с жареной картошкой. Под этими тарелочками оказались оловянные мисочки, в которых было мясо. В этих мисочках, как я понял, собственно и заключалась особенность беф-строганов по-кадиевски.

Мы поглощали это изысканное блюдо и салат, не имевший высокопоставленного автора, когда за соседний столик устроилось три местных мужика. На вопрос официантки «Что кушать будем?» один из них обернулся, взглянул на наш стол и сказал:

– Нам то же, что и у них.

Они, очевидно, очень спешили. Как только им принесли воду и салаты, они вынули две бутылки водки и тут же их и откушали. Так же быстро они разделались и с бефом. Только для аппетита пришлось опорожнить еще одну бутылку. Расплачиваясь, один из них сказал:

– В первый раз вижу беф без мяса. – Снять верхнюю тарелочку они не догадались.

– Так это, наверное, диетический ресторан, – предположил второй.

Официантка возражать не стала. Она ловко выудила бутылки из-под стола и на бодрое «Сдачи не надо» пропищала «Приходите еще» (очевидно, на тот же бефстроганов).

Перемежая изысканные шахтерские трапезы и беготню по инстанциям, мы собрали все нужные бумажки, пожали мужественную руку Алексея Григорьевича Стаханова – основателя стахановского движения, и укатили домой. Сыркин, действительно, оказался непревзойденным специалистом по согласованиям. Подогреваемый внутренним дискомфортом, он с горящими глазами и верой в победу набрасывался на чиновников, готовый на все ради подписи. Он был добрым и интеллигентным человеком, и по приезде у нас с ним установились теплые, дружеские отношения, которые постарался использовать мой непосредственный начальник.

Работала у нас в отделе пожилая дама-экономист Берта Ильинична. Тетя Бетя обладала определенными достоинствами и выразительной внешностью. У нее были крупные формы, большие глаза и породистый нос. Глядя на нее, в голову приходил известный анекдот: «Рабинович, вы так похожи на Сару Марковну. Вам бы еще ее усы». Под левым подусником у нее поблескивал золотой зуб. Она была очень энергичной дамой, активно прорывавшейся на любую общественную работу и интересовавшейся всеми личными делами и конфликтами. Один из наших заказчиков с мебельной фабрики предложил нам дефицитные диваны в стиле Луи Каторз. Запись производилась у Берты Ильиничны. Когда очередная претендентка отходила от ее стола, она громко комментировала:

– Ей не диван нужен, ей хороший мужик нужен.

Если же это был мужчина, то комментарий соответственно корректировался: «Разве ему диван нужен, ему и т. д.»

И вот в один прекрасный день меня подозвал наш начальник и отвел на лестницу в темный угол. Там он мне тихим голосом поведал следующее:

– У меня к вам, Шура, не совсем обычная просьба очень деликатного свойства.

Вы знаете, что раньше всех приходит на работу Берта Ильинична, которой, очевидно, не спится. Вслед за ней приходит Сыркин, так как он иногда раньше уходит в связи со своим неважным здоровьем. И вот пришла ко мне вчера наша тетя Бетя, взволнованная, с дрожащими руками, бледная и говорит: «Спасите меня от этого маньяка. Уже третий день я с ужасом прихожу на работу. Как вы знаете, я прихожу первой. Я не успеваю привести в порядок прическу и надеть нарукавники, как врывается этот маньяк, подбегает ко мне и начинает снимать штаны. Я уже третий день спасаюсь бегством». Шура, я понял, что у вас установились с ним добрые отношения.

– С кем с ним, с маньяком?

– Ну да, с Сыркиным. Поговорите, пожалуйста, с ним. Может, он умерит свой пыл? И что он, собственно, нашел такого неотразимого в этих дряхлеющих телесах?

Я не знал, с чего можно начать разговор на такую сложную тему. Мой опыт общения с лицами пожилого возраста на эмоционально-эротическую тематику был крайне ограничен. Поэтому я решил просто-напросто изложить ему всю беседу с Сычевским. Лицо Петра Борисовича сначала побледнело, потом побагровело, глаза заблестели, губы задрожали, так что я даже испугался.

– Дура, – закричал он, – безмозглая дура. Да как она посмела даже подумать, что я могу покуситься на ее увядшие прелести. Да она психопатка, сошедшая с ума на сексуальной почве.

– А в чем же дело, Петр Борисович?

– Вы же знаете, что я человек не очень здоровый. И вот доктор порекомендовал мне прогревать область внизу живота. В связи с этим я надеваю вторые теплые брюки в холодные дни, а приходя на работу, их снимаю. Я же не виноват, что ее стол рядом с моим. У меня же под ними есть вторые брюки.