Кавказ. Выпуск III. Европейские дневники ХIII–ХVIII веков - [139]

Глава XI

Пребывание в Моздоке

19 ноября. Я посетил епископа-диоцеза Моздока и Маджар; он грузин по происхождению. Он уверял меня, что аланы до сих пор живут в одной долине Кавказа, близ сванов, но он сам их не видел и не верит, что к ним можно добраться, и что это то же, что и зихи. Затем мы поговорили о церковной истории, и он оказался очень сведущим в этом вопросе. Современная религия абазов и сванов состоит в следующем: они весьма высоко почитают свои церкви, к которым в течение ряда веков никто не отваживается приближаться ближе чем на 30 шагов. У них есть также несколько греческих молитвенников, которые никто не осмеливается раскрыть, но они дают на них клятвы. Также обстоит дело и у балкар, которые говорят по-турецки и живут к западу от оссетов и к северу от Имеретии. Одно из их племен, которое живет на реке Чегем, называется «чеги», а раньше их называли «чехи», или «богемцы»; их совершенно безосновательно помещают на Кавказе.

20 ноября. Здесь более не говорят ни о Сурхае, ни о шамхале, ни об аварском хане, ни о Чаре, ни об Ануше; здесь говорят только о Черкесии, стране черкесов, и все, что мне говорят о ней, настолько необычно, что я боюсь поверить, что есть еще какая-либо страна с подобным управлением. Но эта страна существует, она перед моими глазами на другом берегу Терека. Известия о ней поступают сюда каждый день, и я могу отправиться туда когда захочу, поэтому не может быть места для сомнений. Выше я говорил, что на всем Кавказе разбой в почете, но здесь князь не может спокойно провести дома более 8 дней без риска опозориться.

Пши, или князь Кабарды, должен воровать у оссетов, или чеченцев (где, однако, нечего взять), или на другой стороне Кубани у черкесов, которые являются подданными Порты, или на русской границе, или же у князей своего народа. Когда он возвращается с добычей, уорки или дворяне приходят посмотреть ее, требуют у него то, что им подходит, и он отдает им это; в свою очередь и он приходит к ним и требует то, что необходимо для содержания его дома. Князь отправляется воровать инкогнито, и дворяне не обязаны его сопровождать, но, если он выступает на войну, дворяне сопровождают его, и они обязаны рисковать жизнью за него в случае необходимости; если они не поступят так, то будут опозорены. Князь не имеет крестьян, они есть у дворян. Крестьяне, недовольные своим господином, могут оставить его и перейти к другому дворянину. Дворяне, недовольные своим князем, могут перейти к другому князю. Три сословия никогда не перемешиваются между собой посредством браков. Крестьяне не имеют права носить кольчугу, лук и колчан; они выступают на войну в повозках и сражаются пешими; это тот самый способ ведения войны, о котором говорил Тацит.

Каждый князь настолько независим, что у них нет даже обычая, чтобы сыновья подчинялись своим родителям. Однако дела, касающиеся всей страны, обсуждаются на «поках», которые представляют собой род собрания выборных. На них председательствует старейший князь, или пше-тхоммада. У них есть две палаты князей и дворян, и в каждой имеются свои ораторы. Они посылают друг к другу депутации, и все происходит, как говорят, с большим достоинством. Это то, что я смог узнать о конституции черкесов. Но эти собрания имеют место только тогда, когда Россия делает им какие-либо предложения, а во внутренних делах основным законом у них является то, что в Германии называют «фаустрехт» (кулачное право).

Относительно кольчуг, о которых я говорил выше, следует заметить, что они сейчас не имеют очень высокой цены, но у них есть старинные, которым нет цены; считают, что они изготовлены некими девственницами, род которых исчез; их называли «таххуты».

21 ноября. Сегодня вечером я получил известие об одном ценном документе, который трудно достать; это генеалогия князей Кабарды. Я потратил 3 или 4 часа, чтобы составить генеалогическое древо, и добился большой точности и достоверности.

22 ноября. Сегодня я перерисовал и раскрасил мое генеалогическое древо и могу сказать, что я изготовил весьма благородное растение, достойное фигурировать в генеалогических лесах Германии. Однако оно представляется срубленным, поскольку некоторые неясности скрывают основание этого почтенного пня; однако так же обстоит дело со всеми родами в Европе.

Итак, род князей Кабарды начинается от Сема, сына Ноя; это несколько удалено во времени, но соответствует утверждению, что они пришли из Аравии, и в этом утверждении нет ничего абсурдного, поскольку точно известно, что начиная с 800 года до 1200 года многие арабы приходили в Болгар, Маджар, Бессарабию и даже в Венгрию, где они основали город Пешт; их тогда называли исма-элитами. Их потомки до сих пор живут в южной части Кавказа или, по крайней мере, жили в начале нашего века, о чем говорит Гербер. Следовательно, правящая в Кабарде фамилия могла прийти из Аравии; однако не меньше правды и в том, что начало этой генеалогии покрыто мраком неизвестности и искажено очевидными анахронизмами.

Текст. Пророк Ной имел трех сыновей, старшего звали Сем. Сем имел 4 сыновей: Ларуна, Радуна, Лауна и Рауна. От Ларуна произошли ханы Аравии, а от трех других – князья. Эти князья терпели много бедствий в Аравии, поэтому они ушли из нее и рассеялись по разным странам.