Кавказ без русских: удар с юга - [59]
Следует обратить внимание и на демографический фактор. «Титульные народы» Кавказа в вопросах брака и деторождения ведут себя так, как предписывает религиозная мораль, вне зависимости от материального положения семей. Для большинства же русских семей в вопросах деторождения фактор обеспеченности играет определяющую роль. Принятие РФ «Европейской социальной хартии» и предполагаемое введение ювенальной юстиции лишь ещё более заведёт эту проблему в тупик. Приходится со скорбью констатировать: для большинства русских императивы Православия в этой области решающими не являются. Причём чем больше будет стремление церковных иерархов РПЦ МП «вписаться в западное христианство» и «осудить советские времена», тем меньшим авторитетом они будут пользоваться среди русских Кавказа, да и других «проблемных» в этническом отношении регионов, поскольку именно в таких регионах русское население на себе испытало все последствия «антисоветизма в действии»[314]. И это при всём том, что русские до сих пор испытывают на себе и все негативные последствия советской политики, прежде всего так называемой «ленинской национальной политики». Так, в значительной степени положение русских в республиках Кавказа объясняется тем, что они там находятся в положении «второстепенного народа» как бы дважды: с одной стороны, статус русского народа юридически не закреплён на федеральном уровне, а с другой — в национальных республиках русские являются «нетитульной нацией», поэтому приравниваются к «национальным меньшинствам». И это несмотря на то, что в законопроекте «Об основах государственной политики в сфере межэтнических отношений в Российской Федерации» (закон так и не был принят[315]) чётко сказано, что «представители русского народа не могут рассматриваться как национальные меньшинства на территории России»[316]. Показательно, что в принятой в 2012 году «Стратегии государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 года» данная норма вообще отсутствует[317]. Вдобавок к этому некоторые круги, связанные с «местными элитами», хотя и говорят о «равноправии русских», по сути ведут дело к их ассимиляции. «Дагестанцы — это не только коренные народы, но и постоянно проживающие здесь представители других этносов. Проживая на территории Дагестана, они многое вносят в традиции, которые мы конвертируем в нашу общую культуру. Взять тех же русских. В политическом плане и мы считаем, и они сами считают себя дагестанцами, то есть имеет место многоуровневая идентификация»[318].
И уж совершенно утопической и разрушительной для любой коллективной идентичности представляется идея так называемой «российской гражданской нации», или, иными словами, «плавильного котла», продвигаемая Валерием Тишковым и его коллегами по Институту этнологии и антропологии РАН[319]. Эта, по сути, либеральная версия старой коммунистической теории «советского народа как новой исторической общности» ведёт к уничтожению исторической России и возникновению на её месте некоего совершенно иного политического образования, население которого управляемо только материалистическими интересами и экономическим механизмом. К тому же её осуществление не закрывает пути к господству тех этносов, которые находятся на подъёме, и угнетению приходящих в упадок. Реально она ведёт к уничтожению русских как таковых[320].
«Современное российское руководство, — пишет Эдуард Анатольевич Попов, — в целом продолжает советскую национальную политику, отличительной особенностью которой являлось перераспределение ресурсов в пользу национальных образований за счёт “коренных” русских территорий»[321]. Фактически асимметричная система российского федерализма и такое перераспределение, по мнению многих специалистов, приведёт к тому, что «современное российское государство, если не будет кардинально изменена внутренняя и внешняя политика, скорее всего повторит судьбу СССР»[322]. В связи с этим тот же Эдуард Попов прямо говорит о «противоречии между принципами федеративного российского государства и положением русского народа, лишённого своей правосубъектности, усугубляемом неадекватной бюджетной политикой федерального центра и растущей угрозой неконтролируемой внешней и внутренней миграции»[323]. Выход — «начать с восстановления исторической справедливости — внести в действующую конституцию положение о государствообразующей роли русского народа и других коренных народов России»[324].
Проблема с «клановостью» и роль русского фактора в её преодолении
Активная дерусификация региона усугубляется, в том числе, и спецификой социально-политического устройства: клановостью или клиентизмом[325]. Именно благодаря господству более архаичных форм социальных отношений многочисленным этносам, проживающим на территории СКФО, удаётся, с одной стороны, сохранить свою уникальность, культуру и менталитет, с другой — далеко отстать от мейнстрима социального развития российского общества, превратившись при этом в тяжкую обузу для федерального центра и постоянный источник этнических конфликтов. Но это только в том случае, если к Северному Кавказу применять тот же самый унифицированный подход, что и к центральным регионам России.
