Кавалер ордена Почета - [63]
Это сообщение поразило его, как неожиданный удар. Он побледнел. Я увидел в его глазах настоящий страх, когда он взглянул на адъютанта, который реагировал на это, схватившись за пистолет в кобуре.
Этот простой, бессмысленный жест адъютанта послужил детонатором, который привел меня к такой судьбе.
Президент в панике отпрянул от меня, скрестив на груди руки. В тот же момент адъютант выхватил пистолет и направил его на меня. Моя реакция была инстинктивной. Я ухватился за ствол, резким движением вырвал пистолет из его руки.
Я не могу точно воспроизвести последовательность дальнейших событий. Казалось, все произошло одновременно. Помню, как охранники ринулись ко мне с пистолетами в руках; я слышал крики и визги множества голосов, потом отчетливый треск пистолетного выстрела — столь знакомый мне звук. Острая, резкая боль от пули пронзила мой живот. Я видел президента с выпученными глазами — никогда не забуду выражение панического страха на его лице; он упал на колени на зеленой лужайке и втянул голову в плечи, чтобы защитить себя. Это была жалкая фигура, свернувшаяся в комок, как зародыш в чреве матери. Потом передо мной возник адъютант, идущий на меня, и моя правая рука ударила меня в грудь, когда я выстрелил из пистолета. Не помню, были ли еще выстрелы; я только слышал дикие крики и видел, как люди вокруг меня попадали на землю. Наверное, я выронил пистолет, потому что помню, как обеими руками зажимал живот. Потом кто-то сильно ударил меня кулаком а зубы, и я упал на колени. Чей-то голос закричал: «Бешеная сволочь!» — и множество рук схватили меня, прижали к земле и били. Я чувствовал, как мое лицо прижалось к траве, а потом, наверное, потерял сознание.
Когда я пришел в себя, в моей голове выли сирены. Я был привязан к носилкам, раскачивавшимся, когда мы проезжали по улицам. Мелькали цветные огни. В животе горел огненный шар, захватывавший грудь. Боль заставила меня насторожиться. Я взглянул в потное черное лицо медика в белом халате. Сначала я подумал, что опять нахожусь во Вьетнаме в санитарном вертолете, но белый халат рассеял это впечатление. Я чувствовал, как пальцы медика засовывают марлевый тампон в мой живот, и стиснул зубы от боли.
— Что случилось? — с трудом проговорил я.
Он перевел взгляд с моего живота на лицо и заморгал от удивления.
— Ты пытался убить президента, парень.
— Но не убил?
— Нет, но ранил его адъютанта.
— Тяжело?
— Не как тебя. Только в плечо. Он амбулаторный. Я закрыл глаза. Боль прокатывалась по телу бесконечными волнами. Пальцы медика сильнее нажали на живот. Я скривился от боли.
— Как мои дела?
— У тебя большая дыра в животе, парень. Но ты в сознании. Это хорошо. Если мне удастся остановить кровотечение и мы вовремя доберемся до госпиталя, ты можешь выжить.
Я застонал под нажимом его рук. Казалось, он пересчитывает кости на моей спине. Издалека донесся его голос: «Несчастный ублюдок». Потом сирены утихли в моей голове и я снова впал в беспамятство.
В госпитале мне спасли жизнь, чтобы я мог предстать перед судом за попытку покушения на жизнь президента Соединенных Штатов.
Ну вот, теперь вы знаете, почему я сижу в тюремной камере в ожидании суда. Разве это не абсурд? И все случилось потому, что я просто хотел сказать президенту правду.
Да, я стрелял в адъютанта, но это была вынужденная мера самообороны. Дело было так. На меня вдруг бросились охранники. Один из них ранил меня в живот, а адъютант все шел на меня. Я выстрелил ему в плечо, чтобы только остановить его, не надо говорить вам, как метко я стреляю. Вот и все.
А знаете, что говорят те, кто был в Розовом саду? Говорят, что я угрожал жизни президента. Почему он отскочил от меня? Почему адъютант направил на меня пистолет? Почему я вырвал у него пистолет и выстрелил, когда он бросился между мной и президентом?
Но я спрашиваю вас: зачем мне понадобилось бы убивать президента в Розовом саду Белого дома перед всеми свидетелями? Это было бы безумием, не правда ли?
11
Маленький толстенький человечек в полуочках, сдвинутых на кончик носа, вошел в мою камеру и вскарабкался на жесткий стул против моей койки, который принес надзиратель. Он не доставал ногами до пола и выглядел очень комично. Я отодвинул в сторону столик с пишущей машинкой и удобно уселся на койку, прислонившись спиной к стене. Он посмотрел на меня через очки.
— Я доктор Уайли, — представился он и уже не выглядел комичным.
— Как это пишется?
— У-А-Й-Л-И.
— Вы оправдываете свою фамилию[5]?
Он не улыбнулся.
— Вы психиатр, назначенный судом, чтобы обследовать меня?
— Правильно.
— Установить, нормальный я или ненормальный?
— Я просто хочу задать вам несколько вопросов.
— Валяйте, — усмехнулся я.
— Как вас зовут?
— Дэвид Гласс — как стекло, но я не такой прозрачный.
Это его не рассмешило.
Oн достал из кармана маленький блокнотик и золотой карандаш и что-то записал.
— Что вы записали? — спросил я. Он ответил без колебания:
— Больной представляется смешливым и веселым.
— Спасибо. Но я не больной, доктор, я заключенный.
— Сила привычки, — сказал он. — Вы заключенный. Вы знаете, почему находитесь здесь?
— В этом вопросе нет ничего коварного. Меня обвиняют в попытке убить президента, и я совершенно здоров.
В этой книге, написанной в июле 1941 года, великий русский писатель Алексей Николаевич Толстой даёт описание звериной сущности идеологии фашизма. Приведены факты жестокого отношения гитлеровских захватчиков к населению порабощённых европейских государств.
Воспоминания генерал-лейтенанта В.В. Марушевского рассказывают о противостоянии на самом малоизвестном фронте Гражданской войны в России. Будучи одним из создателей армии Северной области, генерал Марушевский прекрасно описал все ее проблемы, а также боестолкновения с большевиками. Большое внимание автор уделяет и взаимодействию с интервентами, и взаимоотношениям с подчиненными.
В своих произведениях автор рассказывает о тяжелых испытаниях, выпавших на долю нашего народа в годы Великой Отечественной войны, об организации подпольной и партизанской борьбы с фашистами, о стойкости духа советских людей. Главные герои романов — юные комсомольцы, впервые познавшие нежное, трепетное чувство, только вступившие во взрослую жизнь, но не щадящие ее во имя свободы и счастья Родины. Сбежав из плена, шестнадцатилетний Володя Бойкач возвращается домой, в Дубовую Гряду. Белорусская деревня сильно изменилась с приходом фашистов, изменились ее жители: кто-то страдает под гнетом, кто-то пошел на службу к захватчикам, кто-то ищет пути к вооруженному сопротивлению.
В оперативном руководстве партизанским движением огромную роль сыграла радиосвязь. Работая в тяжелейших условиях, наши связисты возвели надежные радиомосты между Центральным штабом и многочисленными отрядами народных мстителей, повседневно вели борьбу с коварными и изощренными происками вражеских радиошпионов. Об организации партизанской радиосвязи, о самоотверженном труде мастеров эфира и рассказывает в своих воспоминаниях генерал-майор технических войск Иван Николаевич Артемьев, который возглавлял эту ответственную службу в годы Великой Отечественной войны.
Фронтовая судьба кровно связала писателя со Смоленщиной. Корреспондент фронтовой газеты Евгений Воробьев был очевидцем ее героической обороны. С передовыми частями Советской Армии входил он в освобожденную Вязьму, Ельню, на улицы Смоленска. Не порывал писатель связей с людьми Смоленщины все годы Великой Отечественной войны и после ее окончания. О них и ведет он речь в повестях и рассказах, составляющих эту книгу.
В книге рассказывается о партизанском отряде, выполнявшем спецзадания в тылу противника в годы войны. Автор книги был одним из сотниковцев – так называли партизан сформированного в Ленинграде в июне 1941 года отряда под командованием А. И. Сотникова. В основу воспоминаний положены личные записи автора, рассказы однополчан, а также сведения из документов. Рекомендована всем, кто интересуется историей партизанского движения времен Великой Отечественной войны. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.