Катья - [15]

– За то, чтобы я молчал, русская шлюха! – презрительно бросил он.

– Не смей меня так называть!

– За то, чтобы мой отец не узнал, что ты наставляешь ему рога, русская шлюха!

– Почему же ты продолжаешь следить за мной? Почему я вижу твою физиономию там, где ее не должно быть? – почти исчезнувшая злоба с новой силой охватила меня.

– Я должен знать, держишь ты свое обещание или нет, – он издевательски улыбалася.

– Ну что, теперь ты доволен, – я с трудом сдерживалась, чтобы не наброситься на него, – и наконец перестанешь за мной следить?

– Последние четыре дня с тобой никого не было. Во всяком случае, я не видел, но это ни о чем не говорит, – он прошел мимо меня и, остановившись в дверях своей комнаты, небрежно бросил: – Не уходи больше из дома, мне надоело бегать за тобой по всему городу.

– Что? Ах ты скотина! – уже не сдерживаясь, закричала я. – Неужели ты думаешь, что я буду тебя слушаться?! Мало того что я плачу тебе деньги...

– Не свои, – вставил он, продолжая мерзко улыбаться.

– Мне плевать на тебя! Плевать на то, что ты будешь говорить отцу! У тебя нет никаких доказательств! Он тебе не поверит! Он поверит мне! Мне!

– Тебе не плевать. Вон как дрожишь. И потом, кое-какие доказательства у меня есть. Ну ладно, что это я тебе объясняю. Я сказал – не выходи из дома, значит, не выйдешь!

ГЛАВА 10

Дэвид исчез за дверью, а я стояла и смотрела на пустое пространство, где он только что разговаривал со мной.

Какие доказательства у него есть? Фотографии меня и Стива в постели? Записи наших телефонных разговоров? Или нашего с мальчишкой разговора, когда я ему предложила деньги, чтобы он молчал? Но это же было на кухне, рано утром, он еще не мог предположить, что такое произойдет!

Вдруг дверь открылась и Дэвид, просунув голову, весело, словно мы с ним были друзья, улыбаясь, сказал:

– А хочешь за пятьсот долларов встретиться еще разок со своим хахалем в каком-нибудь паршивом мотеле? Попрощаться! Только при одном условии: я тоже там буду. Третий – не лишний! Ха-ха! Хочу посмотреть, что ты там с ним выделываешь!

Я рванулась к нему, схватила за плечи и начала трясти. Вероятно, лицо у меня в этот момент было такое страшное, что Дэвид побледнел и прикрыл голову руками. Я что-то кричала, обзывала его и продолжала трясти, так что у меня самой голова закружилась.

– Пусти! – он попытался освободиться. – Пусти меня!

Мальчишка с силой рванулся, но я по-прежнему крепко держалась за него. Тогда он одной рукой уперся мне в лицо, а другой, схватив за плечо, стал отрывать от себя. Но я не зря три раза в неделю занимаюсь в спортклубе, моя хрупкость обманчива, Ларри никогда не мог меня побороть, когда мы дурачились.

– Пусти! – кричал Дэвид. – Русская сука! Все отцу расскажу! Он тебя выгонит! Я ему все расскажу, и про деньги тоже! Ты думаешь, я их трачу? Я ему покажу две тысячи долларов! Какие еще ему нужны будут доказательства?

– Ничего ты ему не скажешь! – орала я, по-прежнему крепко держась за его рубашку, несколько пуговиц с которой уже отлетели. – Я тебя убью! Убью! Убью!

Дэвид вдруг так рванулся, что я оказалась в нескольких шагах от него, халат почти слетел с меня, повиснув на поясе на талии. Я вскрикнула, прикрывая голую грудь руками.

Он сделал ко мне шаг, остановился и вдруг преувеличенно серьезно сказал:

– Вот удивится отец, если я ему скажу, что ты пыталась меня еще и сооблазнить, ради того, чтобы я молчал про твое блядство. А для доказательства, – он выделил это слово, – напомню, что у тебя на левой груди большая родинка. И еще одна на правом плече...

Он придвинулся ко мне почти вплотную. Его блестящие расширенные глаза были прямо надо мною. Почему раньше я не замечала в его лице такого сходства с Ларри? Только у мальчишки был по-женски нежно закругленный подбородок и влажный ярко-красный рот. Сейчас его лицо в ореоле растрепанных волос заострилось, повзрослело, превратилось в маску без возраста и пола.

– Дерьмо! – я попыталась натянуть халат на плечи. Но рукава запутались, и я что есть силы дернула за полу. Раздался треск, у меня в руке остался кусок шелка.

– Успокойся, – Дэвид по-взрослому ободряюще улыбнулся и, подхватив сбоку полы халата, прикрыл мне спину.

– Не дотрагивайся до меня! – закричала я.

– Почему? – Он задумчиво посмотрел на меня и уже без улыбки сказал: – Мне нужны еще доказательства, что ты сука... И чем больше – тем лучше.

– Не смей! – спиной я почувствовала холод стены, в которую, отступая, уперлась. – Дай мне пройти!

Но Дэвид словно не слышал. Он был совсем рядом, так близко, что я чувствовала его дыхание у себя на лбу. Вдруг двумя руками он сильно сжал мне грудь, навалившись, вдавил меня в стенку.

– Ты ведь сама говорила, что любишь, когда тебе делают больно!

– Пусти! – Я попыталась высвободиться.

– Не торопись! – Правой рукой он обхватил меня вокруг шеи, а левой по-прежнему сильно сжимал мою грудь.

Склонив голову набок, я почувствовала его губы у себя на шее. Прикосновения были мягкими и быстрыми, его рука у меня на груди слегка ослабла, пальцы нащупали заострившийся сосок и торопливо сделали круговое движение. Мне стало жарко.

– Пусти, – задохнувшись, попросила я.