Категории русской средневековой культуры - [172]

В рукописи дается краткий очерк «чарований» в разные времена начиная с апостольских. В 135-е лето «по вознесении Христове» «явися един жидовин именем Баркохаб, поведая себе рожденна быти от колена Давидова и нарицая себе Мессиею, и называшеся отроча звездное». Другим таким «мессией» был египтянин в 1157 г. в граде Кордубе («нарицаяся мессиею, иже многих прелсти»). Третьим «лживым пророком» явился некий волхв в Амарии в 1194-м, «иже прелсти жиды многия, обещая их от всех царств свободити и в Иерусалим привести: и той волхв поиман был от христиан, и посажен в темницу. Он же ис темницы волхованием невидимо изыде, посем уже неявися». Четвертый пророк, Сабефа, объявился в 1666 г.: «и той чюдеса ложная многая сотвори — и мертвыя воскрешал. По сем его лесть открыся, и казнен бысть от царя турскаго». Дальше Иов не продолжает, заявляя — «и инии многия...». Знаменательно, что митрополит ни слова не говорит о том, что творилось на Руси в момент наступления 1666 г.! Зато кем-то на полях была сделана в этом месте рукописи такая помета на полях: «В то лето в России бысть о сем смятение велие в людех чающе истинному тогда быта антихристу исчисляюще к тому 1666 году имя антихристово».

В отличие от книги в рукописном варианте Иов четко и ясно говорит о знамениях, которые предваряют пришествие антихриста.

Первое знамение. Проповедь Евангелия по всей вселенной. Как и Стефан Яворский, Иов заключает: «...не можем еще кончины мира чаяти, зане в нынешнее время наша зело многия народы и далния царства и островы» не слышали Божественного слова.

Второе знамение. Разорение царства римского. Рассуждения Иова во многом совпадают с тем, о чем писал Стефан Яворский.

Третье знамение. Возникновение ересей, которые «веру Христову разоряти будут».

Четвертое знамение. Пришествие Илии и Еноха

Пятое знамение. Антихрист будет принят в качестве Мессии, «абие первее от жидов в место Мессии будет прият. И царя его поставят на престоле Давидове, радуяся, яко их жидовскаго племене, иже обрезан будет, и субботы будет чтити и весь чин жидовскии хранити».

Пожалуй, самое неожиданное и даже шокирующее — шестое, последнее, знамение. Оно настолько необычно, что заставляет думать об умысле: если новгородцы в него поверят, они навсегда разуверятся в том, что пришествие антихриста вообще возможно. Итак, шестое знамение: «Еже есть обращение всех жидов ко Господу нашему Иисусу Христу. Яко егда жидове уведят о Антихристе, тогда они от всех стран изыдут к нему и совокупятся в Жидовскую землю. И прелстятся антихристову учению, и поклонятся ему. Тогда Илия и Енох исправят их [! — А.Ю.]. И к вере святои их Мессии истинному приведут [! — А.Ю.]»[875].

В конце рукописи — «Увещание к народу», которое также не вошло в опубликованную книгу: «...яко избранная чада церкве Христовы приимите от меня недостойна пастыря вашего сие увещание и веруйте, яко не прииде еще время пришествию антихристову и кончине мира.

Сего показахом вам от священных писании и от свидетелства отец святых...»

Главное — ответить на вопрос: во что же верить, если нет признаков (знамений) скорого пришествия Христова? Иов отвечает: «Смерть коемуждо от нас сотворит кончину века. Почто убо имамы смущение всуе о пришествии антихристовом по кончине мира?.. Но полезнее есть да кийждо... памятствует на последния вещи сия, еже есть Смерть, Суд, геена, Царство Небесное. И взирает на всяк час имание в совесть свою взыскуя покаяние истинное о гресех и готов быти всегда на Смерть [в рукописи слово «смерть» написано с большой буквы. — А.Ю.]. Не вемы бо когда нас Смерть похитит. Придет, яко тать внезапу и поимет от жизни сея на он век»[876].

В течение последних десятилетий XVII столетия произошли кардинальные изменения в общественном сознании. Еще в 1648 г. считалось (с отсылкой на текст Нового Завета), что День Господень придет, «как тать ночью»: «... и тогда небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся, земля и все дела на ней сгорят» (2 Пет. 3. 10); то теперь явление Дня Господня, к которому христиане обязаны быть всегда готовы, сводилось к индивидуальной смерти.

Вселенский масштаб события сменился личностным.

В 1718 г. Феофан Прокопович произнес «Слово» в память о князе Александре Невском. Главный аспект этой речи сводился к вопросу, ответ на который ждали многие: «Как мне спастися?»

Прокопович повторил, что «без веры невозможно угодити Богу», — в том, по его же словам, никто, конечно, не сомневается. Как угодить? — вот о чем приходилось думать. К получению спасения нет никаких преград — ни в различиях пола или происхождения, ни в «неравенстве фортуны».

Спасение возможно для каждого, в его положении, каким бы оно ни было. «Если ты, господин, велишь своему невольному рабу или волному служителю подать воды, а он шапку принесет, если его пошлешь коня седлать, а он пойдет в жерновах молоть»[877], — не достоин ли такой раб жестокого наказания? Такое наказание, убеждал Прокопович, «воистину праведное есть».

Отсюда Прокопович делал важный для него переход к другой мысли: «Помысли же от сего и о Бозе, Вемы, яко все наше поведение его премудрым смотрением определяется: кому служить, кому господствовать, кому воевать, кому священствовать и прочая. Егда убо на каковой чина степень восходиш или и в рабском гноищи обретаешися,