Категории русской средневековой культуры - [158]

Штаден прямо пишет об отмене опричнины в связи с сожжением Москвы и Опричного дворца. Люди средневековья в нашествиях врагов, эпидемиях усматривали проявления Божьего гнева Уничтожение Опричного дворца, построенного во образ Града Божьего, — сильнейшее потрясение для царя, ибо в этом он увидел знак того, что Бог не благословляет опричнину. А.М. Курбский в третьем послании писал царю: «О горе нам! Что Христу нашему отвещаем на Суде? И чем оправдимся? Аки по лете едином или дву писания первого моего к тобе, видех збывшееся от Бога, по делом твоим и по начинанию рук твоих... И мало того, яко не постыдился еси и не усрамился от Господа наказания и обличения, яко и во перших епистолиях воспомянухом ти, сиречь казней неправедных различных беззакония ради твоего, еже в Руси никогда же бывали, и отечества твоего преславнаго града Москвы сожжения от безбожных измаильтян...»[805] Суд Божий и наказание царя за грехи сожжением Москвы, в представлении А.М. Курбского, неразрывно связаны.

Избранные

Современники-иностранцы не случайно переводили слово «опричники» как «избранные».

Историки искали и ищут объяснение термину «Избранная рада» в таком словесном ряду: Боярская дума, ближняя дума и т.д.[806] Слово «рада» было, видимо, взято Курбским на вооружение из польского языка. По крайней мере, оно упоминается в сильно полонизированных текстах и означает, если судить по лексикографируемым значениям: совет, рекомендацию; группу высших сановников, постоянно находившихся при короле и являвшихся его советниками; само совещание; коллегиальное решение; сановников короля[807]. Если слово «рада» в самом деле не было слишком популярно в Московском государстве, то нет ничего странного и чужеродного в слове «избранные». Курбский мог просто соединить эти два слова, чтобы сохранить некий важный смысл и сделать понятным возникшее словосочетание для западнорусского читателя. Семантическую основу слова «избранные» естественно искать в Священном Писании. В синодальном переводе Библии слово «избранные» упоминается 75 раз. Термином этим определялись: народ избранный «из всех племен» (Исх. 23. 22); «избранные из сынов Израилевых» (Исх. 24. 11); «избранные мужи общества» (Чис. 1. 16); «семя Израилево... избранные Его» (1 Пар. 16. 13). Именно в «последние дни» спасенными будут избранные, но им также придется пройти через испытания: «Восстанут бо лжехристи и лжепророцы, и дадят знамения велия и чудеса, якоже прельстити, аще возможно, и избранныя» (Мф. 24. 24). Именно избранным придется вести борьбу со злом — в том их особая функция: «Сии [силы зла. — А.Ю.] со Агнцем брань сотворят, и Агнец победит я, яко Господь господем есть и Царь царем: и сущии с ним, званнии и избраннии и вернии» (Откр. 17. 14). Считалось, что Бог помогает избранным — защищает их.

Какой же смысл вкладывал Курбский в словосочетание «Избранная рада»? В третьем послании царю он писал о царе как о «граде Бога Живаго, или церкви... телесной»: «В ней же некогда Дух святый пребывал, яже по прехвальному покаянию была вычищена и чистыми слезами измыта... Се такова твоя прежде бывала церковь телесная! А за тем того ради все добрые последовали хоругвям крестоносным християнским. Языцы различные варварские не токмо со грады, но и со целыми царствы их покоряхуся тобе, и пред полками християнскими архангел хранитель хождаше со ополчением его, осеняюще и заступающе окрест боящихся Бога, по положению пределов языка нашего, яко рекл святый пророк Моисей, врагов же устрашающе и низлагающе супостатов. Тогда было, тогда глаголю, егда со избранными мужи избранен бывал еси и со преподобными преподобен, и со неповинными неповинен, яко рече блаженный Давид, и животворящаго креста сила помогающе ти и воинству твоему»[808].

«Избранная рада» — термин, которым Курбский определял «избранных» мужей при православном государе. Пребывая в «чистоте», они обретали Божью помощь. Потому и великий князь был подобен Граду Божьему Но, пишет дальше Курбский, «церковь твою телесную осквернили различными нечистотами», когда «вместо избранных и преподобных мужей, правду ти глаголющих не стыдяся, прескверных паразитов и маньяков поднес тобе [дьявол. — А.Ю.], вместо крепких стратигов и стратилатов — прегнусодейных и богомерзких Бельских с товарыщи [речь идет о Малюте Скуратове и Б.Я. Бельском. — А.Ю.], и вместо храбраго воинства — кромешников, или опришнинцов кровоядных...»[809]. А.М. Курбский делает различие между теми, кто был избран Богом и царем в первые годы его правления, и теми, кого Грозный, по наущению дьявола, избрал в годы опричнины. «Избранной раде» противостоит «совет и дума» ласкателей царя, избранных по наущению дьявола, а не Бога. Именно потому князь, как бы споря с царем, утверждал, что опричники-кромешники, сила ада. Тема «избранных» — больная, ведь речь идет о спасении: «Вспомяни дни свои первые, в них же блаженне царствовал еси! Не губи к тому собя и дому твоего!» — восклицал князь. Вот почему Курбский в конце послания, говоря о грехах царя, писал, что ждет «Суда Христова» и плачет «сего ради»[810].

Проблема «избранных» с особой остротой в русской культуре возникала тогда, когда ожидалась какая-нибудь сакраментальная дата. В преддверии 1666 г. у старообрядцев пробудилось ощущение, что «российский народ — последнее, оставшее на земли семя Авраамле, то есть Новый Израиль, людие обновления» (по словам протопопа Аввакума). Тут обнаруживается типологическое сходство двух веков — XVI и XVII. «Надеющиеся на Христа разумеют истину и вернии любовью пребудут в нем: яко благодать и милость на преподобных его и посещение во избранных его», — писал Аввакум. Протопоп так же, как и Курбский, мог сказать, что у царя сначала была своя «избранная рада» — кружок ревнителей благочестия. Но дьявол не дремлет: «...ныне, аще бодрственне и со опасением не трезвятся, то и избраннии будут прельщатися многокозненною вселукавою