Катакомбы Военного спуска - [29]
– А вот так! Убрать всякие упоминания о третьей силе, о том, что кто-то стравливает уголовников. Написать, что все они – жадные, продажные твари, готовые воровать у своих…
– Но это не так! – запротестовал Володя.
– А ты напиши так! И раскрой их правила, обычаи, что там у них есть…
– Понятия, – подсказал Володя.
– Ну да, понятия, как они там живут, о чем не знают обычные, хорошие люди. А мы сделаем об этом целый цикл статей, интересный цикл. Плюс рассказ об убийствах.
– А это пропустят? – засомневался Володя.
– Пропустят! – кивнула Лариса. – Мне это уже сказали. Собственно, это не моя мысль, про цикл статей об уголовниках. Это мне в комитете подсказали. Им видней.
Володя задумался. Идея выглядела интересной. Могло получиться неплохо. Он знает то, как было в прошлом, а Петренко подскажет, как дела обстоят сегодня. Да, это стоит попробовать!
– Интересно. Конечно, сделаю! – отозвался Володя, и Лариса вздохнула с облегчением.
– Вот и отлично! Иди и переписывай прямо сейчас. Я еще успею поставить в субботний номер. Что там с убийством кукольницы? Есть что писать?
– Ничего интересного. Обычное бытовое ограбление. Пару строк, – покривил душой Володя, не моргнув и глазом.
– Тогда писать не будем, – решила Лариса. – Иди, работай. Тебе уже есть чем заняться.
Из кабинета редактора Володя вышел расстроенным. Но, едва сел за свою машинку, вставил чистый лист бумаги, как его поглотил совершенно другой мир, самый лучший из всех – мир творчества, из которого так сложно возвращаться в реальность.
Глава 9
Нежная, лирическая мелодия разливалась над морем далеко, наполняя весь пустынный берег гармоничными, прекрасными звуками. Было странно слушать здесь популярную песню – в едва заметном, сыром тумане, клубящемся над кромкой ледяной воды.
Несмотря на самое начало весны, было уже не так холодно. К вечеру, конечно, холод усиливался, поэтому большинство жителей Одессы еще продолжали топить. Из трубы над небольшим каменным одноэтажным домиком, стоящим прямо за рыбачьим причалом, шел густой дым – топили печь. В прошлом это был заброшенный причал, к которому давным-давно не привязывали лодки, и корабли и небольшие суденышки уже не могли подойти, хотя когда-то, очень давно, сюда заходили даже крупные прогулочные яхты. Но война, разруха и пренебрежительное отношение всех сменяющихся властей к флоту и мореходству сделали свое дело – причал пришел в запустение, превратившись в декорацию, которая все больше разрушалась от времени и непогоды.
Но так было только до того момента, пока не начался НЭП. Заброшенный домик у причала, который разрушался так же весьма стремительно, несмотря на то что имел прочную коробку, выкупили два предприимчивых деляги. Один из них был фартовым аферистом, да еще такого масштаба, что в криминальном мире заслужил трефовую масть. Второй же был отличным организатором и бессменным помощником первого.
Они наняли рабочих, отремонтировали прогнившие доски на причале и заменили проржавевшие сваи. Домик тоже восстановили и привели в надлежащий человеческий вид. И открыли на самом берегу моря ресторанчик под названием «Рыбачий приют». А в летний сезон бывший причал стал отличной прогулочной террасой.
Стоило пройти в знаменитую арку Ланжерона и свернуть направо, на дорогу через склоны, как минут через 10 ходу взгляду открывался домик и бывший причал. Располагался он чуть в отдалении от знаменитой желтой скалы. Эта отдаленность была большим плюсом: до ресторанчика не добиралась случайная публика, гуляющая по Ланжерону или по парку. А постоянные посетители прекрасно знали путь, который был достаточно простым – заблудиться было невозможно.
Очень скоро «Рыбачий приют» стал излюбленным местом встреч аферистов всех рангов и мастей. Они обсуждали здесь свои сделки. Также, ввиду отдаленности от города и парка, ресторан полюбили денежные тузы, появившиеся как раз во времена НЭПа. И несмотря на то что советская власть уже явно дала понять, что НЭП скоро будет свернут, эти денежные тузы не спешили исчезать с поверхности, стремясь успеть урвать жирные куски в последние часы того времени, которое пока не начало обратный отчет.
В общем, ресторанчик «Рыбачий приют» стал идеальным местом для деловых, тайных встреч. Хозяин его был из своих, персонал – проверенный. Хозяину удалось заполучить отличного шеф-повара, из тех бывших прекрасных поваров, процветавших при царском режиме, поэтому кормили здесь отлично, кроме того, он знал все ходы и выходы контрабандного дна и все возможности для спекуляций, а потому перебоя с продуктами в заведении не было. Что еще нужно тем, кто привык в роскоши обсуждать свои черные дела? Очень скоро «Рыбачий приют» стал пользоваться такой популярностью, что столики в нем нужно было заказывать заранее.
НЭП вообще стал благоприятной почвой для такого вида бизнеса. Как грибы после дождя вырастали ресторации и забегаловки всех мастей, способствуя быстрому обогащению своих предприимчивых хозяев. В Одессе еду всегда возводили в культ, поэтому во времена НЭПа она буквально превратилась в город ресторанов, город еды, где на каждом углу было буквально по десятку заведений.
