Каштановый человечек - [131]

Стиин уже не может держать себя в руках.

– По-моему, я видел вас раньше. Кто вы? Я уверен, что видел вас!

В голосе Стиина звучит недоверие, будто он узнал в собеседнике подозреваемого. Хартунг ставит ногу на порог, чтобы хозяину не удалось захлопнуть дверь.

– И я помню вас, и это, блин, не так уж удивительно. Вы же в прошлый понедельник заходили и задавали ровно те же вопросы, что и сейчас.

Миг – и до Стиина доходит, что мужчина прав. Сгорая со стыда, он просит прощения, в полном смятении спускается по ступенькам и идет к дороге. Слышит, как хозяин дома спрашивает, всё ли с ним в порядке, но не удостаивает его ответом. Чуть ли не бегом пробирается сквозь снежные вихри и останавливается только в конце дорожки у машины, где, подскользнувшись, опирается рукой на капот, чтобы не грохнуться наземь. Жалкий дурак, думает он о себе, так тебе и надо, нечего цепляться за прошлое. Стиин садится за руль, его сотрясают рыдания. Он сидит в темноте в припорошенном снегом автомобиле, рыдая, точно дитя, и едва ощущая вибрацию мобильника во внутреннем кармане. Решив, что это Густав, достает телефон, видит массу пропущенных вызовов, и его охватывает страх. Но, оказывается, звонит не Густав, а домработница, и Стиин уже готов прервать разговор, не говоря ни слова. Однако Элис сообщает, что ему надо немедленно разыскать Розу, потому что случилась беда. Понять, о чем речь, он не может, но слова «каштановые человечки» и «полиция» заставляют его с головой окунуться в новый кошмар.

110

Три машины спецназа с ревущими сиренами пролагают себе путь в пробке на черной слякотной мостовой Обульвара. Нюландер сидит в одном из следующих за ними автомобилей и весь путь из центра до указанного адреса старается найти доводы, опровергающие версию Хесса, на которой тот настаивал в телефонном разговоре. Нюландер получил сброшенную ему Хессом на телефон фотографию класса и всю дорогу не отрывает от нее взгляда. Хотя он и узнает лицо стоящего крайним слева мальчика, но все никак не может поверить в правоту Хесса.

На некотором расстоянии от цели сирены вырубают, чтобы ненароком не спугнуть подозреваемого. Подъехав к входу в здание экспертно-криминалистического отдела, отряд распределяется согласно разработанному плану. В течение сорока пяти секунд полицейские окружают здание в форме улья. Любопытствующие уже выглядывают из окон, а Нюландер сквозь снежную пелену идет к главному входу, где все выглядит как обычно. В дежурке звучит приглушенная музыка, коллеги обмениваются планами на уик-энд через стойку, на которой красуется корзина с фруктами. Источающая лимонный запах дежурная с готовностью сообщает, что Генц проводит срочное совещание у себя в лаборатории. Услышав ее, Нюландер костерит себя на чем свет стоит за то, что поверил Хессу и забил тревогу. В нарушение правил внутреннего распорядка он проходит мимо ящика с выложенными для посетителей по случаю снегопада голубыми бахилами и вместе с тремя оперативниками, под любопытствующими взглядами сидящих за рабочими столами в стеклянных клетках экспертов, направляется в лабораторию. Нюландер часто бывал в этом огромном помещении, когда желал самолично убедиться в том, что доказательный материал соответствует предъявленному в отчетах или в телефонных переговорах.

Однако в лаборатории пусто. Как и в прилегающем к ней личном кабинете Генца. Что успокаивает, так это обстановка и в том, и в другом помещении – везде чисто и убрано, и лишь пластиковая чашка с остатками кофе мирно стоит на столе перед большим экраном.

Проводившая их в лабораторию дежурная не без удивления констатирует отсутствие шефа на рабочем месте и отправляется на его поиски. Она уходит, а Нюландер начинает строить планы, как лучше испортить Хессу жизнь и карьеру за то, что втянул его в эту постыдную акцию. Вот сейчас Генц придет и все объяснит, и, может быть, даже громко расхохочется и скажет, что на фотографии вовсе не он. Что его никогда не звали Токе Беринг. Что это не он потратил столько лет на то, чтобы разработать и воплотить в жизнь план мести. Что, разумеется, он не имеет ничего общего с психопатом-преступником. И тем самым опровергнет версию Хесса.

Но тут его взгляду открывается все объясняющая картина. Нюландер стоит в центре лаборатории, но может обозреть оба помещения сразу. На пустом письменном столе в кабинете Генца лежат его удостоверение личности, ключи, служебный телефон и пропуск, на которые он не обратил внимания, когда заходил туда. И разложены они так аккуратно, словно их хозяин хотел показать, что они ему более не понадобятся. Но не личные вещи Генца заставляют Нюландера содрогнуться. А маленький каштановый человечек, стоящий на спичечном коробке рядом с ними.

111

Хесс дозвонился до Нюландера, когда выехал на последний перед Копенгагеном участок скоростной магистрали. Он и до этого звонил ему несколько раз, вот только эта дубина не брал трубу, да и теперь особого расположения говорить с ним не выказывает.

– Тебе чего? Я занят.

– Вы нашли его?

В лаборатории его не было. Отсутствовали и какие-либо следы Генца. Если не считать его подписи, то есть каштанового человечка, которой он как бы приветствовал своих преследователей. Сотрудники показали, что он вроде бы отправился на научную конференцию куда-то в Ютландию. Однако, обратившись к организаторам, сыщики выяснили, что Генц у них даже не зарегистрировался.