Карты на столе; Занавес: Последнее дело Пуаро - [110]

Мы вместе поднялись наверх. В коридоре мы встретили горничную – глуповатого вида простушку. В ответ на наш вопрос она сказала, что Нортон не ответил, когда она постучала в дверь. Она пару раз постучала, но он, по-видимому, не услышал. Его дверь заперта.

Мерзкое предчувствие закралось мне в душу. Я забарабанил в дверь со словами:

– Нортон! Нортон! Проснитесь! – И снова, со все возрастающей тревогой: – Проснитесь…

III

Когда стало ясно, что ответа не будет, мы спустились и нашли полковника Латтрелла. Он слушал нас, и в его выцветших голубых глазах была смутная тревога. Он неуверенно дернул себя за усы.

Миссис Латтрелл, которая всегда быстро принимала решения, не стала церемониться:

– Вам придется каким-то образом открыть эту дверь. Ничего не поделаешь.

Второй раз в своей жизни я видел, как взламывают дверь в Стайлз. Моему взору предстало то же самое зрелище, что и за запертой дверью в прошлый раз. Зрелище насильственной смерти.

Нортон лежал на кровати в своем халате. Ключ от двери был у него в кармане. В руке – маленький пистолет, совсем игрушечный, но способный сделать свое дело. Точно посредине лба Нортона была маленькая дырочка.

С минуту-другую я силился вспомнить, о чем это мне напоминает. О чем-то, несомненно, очень давнем…

Я слишком устал, чтобы вспомнить.

Когда я вошел в комнату Пуаро, он, увидев мое лицо, быстро спросил:

– Что случилось? Нортон?

– Мертв!

– Как? Когда?

Я вкратце рассказал.

– Говорят, это самоубийство, – устало заключил я. – Что же еще тут можно сказать? Дверь была заперта. На окнах – ставни. Ключ – у него в кармане. Да! Я же видел, как он зашел в комнату, и слышал, как он запирает дверь!

– Вы видели его, Гастингс?

– Да, вчера ночью.

Я объяснил.

– Вы уверены, что это был Нортон?

– Конечно. Я бы где угодно узнал этот ужасный старый халат.

На минуту Пуаро сделался прежним.

– О, но вы же опознаете человека, а не халат! Ma foi![175] Кто угодно мог быть в халате.

– Я действительно не видел его лица, – неохотно согласился я. – Но волосы были точно его, и он слегка прихрамывал…

– Кто угодно мог прихрамывать, mon Dieu![176]

Я смотрел на него, пораженный.

– Вы хотите сказать, Пуаро, что я видел не Нортона?

– Я не хочу сказать ничего подобного. Меня просто раздражают доморощенные доводы, которые вы приводите, утверждая, что это был Нортон. Нет, нет, я ни на одну минуту не предполагаю, что это был не Нортон. Вряд ли кто-нибудь мог выдать себя за него – ведь все мужчины здесь высокие, гораздо выше его, а рост скрыть невозможно – да, невозможно. У Нортона рост, пожалуй, всего пять с небольшим футов. Tout de même[177], это похоже на фокус, не правда ли? Он заходит в комнату, запирает дверь, кладет ключ себе в карман, и его находят застреленным с пистолетом в руке и ключом, который все еще в кармане.

– Значит, вы не верите, что он застрелился? – спросил я.

Пуаро медленно покачал головой.

– Нет, – ответил он. – Нортон не застрелился. Это предумышленное убийство.

IV

Я сошел вниз, совершенно ошеломленный. Все было настолько необъяснимо, что, надеюсь, меня можно простить за то, что я не предугадал следующий неизбежный шаг. Я был как в тумане. И совсем отупел.

И тем не менее это было так логично. Нортона убили – почему? Чтобы помешать ему сказать, что он видел, – так, во всяком случае, мне казалось.

Но он же поведал об этом другому человеку.

Значит, этот человек тоже в опасности…

И не только в опасности, но и совсем беспомощен.

Мне следовало знать.

Я должен был предвидеть…

«Cher ami!»[178] – сказал мне Пуаро, когда я выходил из комнаты.

Это были последние слова, которые я от него слышал. Потому что, когда Куртис зашел к своему хозяину, он увидел, что тот мертв…

Глава 19

I

У меня нет ни малейшего желания об этом писать.

Видите ли, мне бы хотелось как можно меньше об этом думать. Умер Эркюль Пуаро – и вместе с ним умерла большая часть Артура Гастингса.

Я приведу вам голые факты, без всяких прикрас. Это все, что я смогу сделать.

Как все утверждают, он умер вследствие естественных причин. То есть от сердечного приступа. Как сказал Франклин, он ожидал именно такого конца. Несомненно, приступ был вызван шоком от известия о смерти Нортона. По-видимому, по оплошности около кровати Пуаро не оказалось ампул с амилнитратом.

Была ли это оплошность? Или кто-то умышленно убрал ампулы? Нет, тут кроется что-то еще. X не мог полагаться на сердечный приступ Пуаро.

Потому что, видите ли, я отказываюсь верить, что Пуаро умер своей смертью. Его убили, как убили Нортона, как убили Барбару Франклин. И я не знаю, почему их убили, и не знаю, кто их убил!

Было дознание по делу Нортона, и вынесли вердикт о самоубийстве. Единственный, кто выразил сомнение, – это врач. Он сказал, что необычно, чтобы человек выстрелил себе точно в центр лба. Во всем остальном ни тени сомнения. Дверь заперта изнутри, ключ в кармане у покойного, ставни на окнах плотно закрыты, в руке – пистолет. Нортон жаловался на головные боли, и в последнее время у него были какие-то неприятности с капиталовложениями. Правда, это вряд ли могло послужить причиной для самоубийства, но следователям надо было за что-то зацепиться.