Карты на столе. Немой свидетель. Смерть на Ниле - [192]

Пуаро встал и скользнул к полковнику. Вокруг стоял шум, гам. Раздавались неверящие, возмущенные, возбужденные голоса.

Пуаро задержал собиравшегося уходить Рейса и что-то шепнул ему.

Рейс выслушал, согласно кивнул и подозвал стюарда. Что-то коротко ему сказав, он вместе с Пуаро вышел на палубу и закрыл за собой дверь.

Минуту-другую они стояли у поручней. Рейс закурил.

— Это вы неплохо придумали, — сказал он. — Сейчас проверим, клюнут или нет. Я даю им три минуты.

Дверь отворилась, и вышел тот самый стюард. Кивнув Рейсу, он сказал:

— Все так и есть, сэр. Там одна дама настоятельно заявляет, что ей необходимо срочно переговорить с вами.

— Ага! — На лице Рейса выразилось удовлетворение. — Кто это?

— Мисс Бауэрз, сэр, сиделка.

По лицу Рейса скользнула тень удивления. Он сказал:

— Ведите ее в курительную. И пусть никто больше не выходит.

— Никто не выйдет, сэр: за этим проследит другой стюард.

И стюард вернулся в салон.

Пуаро и Рейс направились в курительную.

— Каково! Бауэрз, — пробормотал Рейс.

Едва они вошли в курительную, как следом явились стюард и мисс Бауэрз. Доставив ее, стюард вышел и закрыл за собой дверь.

— Итак, мисс Бауэрз? — Полковник Рейс пытливо глядел на нее. — В чем дело?

Мисс Бауэрз, как всегда, была собранна и невозмутима. И никаких особых чувств не выказывала.

— Извините меня, полковник Рейс, — сказала ежа, — но в сложившихся обстоятельствах я сочла за лучшее сразу переговорить с вами, — она открыла черную сумочку, — и вернуть вам это.

Она вынула нитку жемчуга и выложила ее на стол.

Глава 20

Будь мисс Бауэрз любительницей производить сенсацию, достигнутый результат вознаградил бы ее сполна.

Величайшее изумление отразилось на лице полковника Рейса, когда его руки потянули жемчуг со стола.

— Чудеса, — сказал он. — Будьте любезны, объяснитесь, мисс Бауэрз.

— Конечно, за этим я и пришла. — Мисс Бауэрз удобно устроилась в кресле. — Разумеется, мне было не совсем просто решить, как лучше поступить. Любая огласка неприемлема для семейства Ван Шуйлер, и они полагаются на мое благоразумие, но обстоятельства сложились таким необычным образом, что у меня практически нет выбора. Когда вы ничего не найдете в каютах, вы, конечно, устроите личный досмотр пассажиров, и, когда в этом случае жемчуг найдут у меня, создастся совсем неловкое положение, и правда так или иначе выйдет наружу.

— Так какая же она, эта правда? Вы взяли жемчуг из каюты миссис Дойл?

— Ну конечно, нет, полковник Рейс. Взяла мисс Ван Шуйлер.

— Мисс Ван Шуйлер?

— Да. Понимаете, она не может удержаться и… берет чужие вещи. Особенно — драгоценности. Поэтому, собственно говоря, я всегда при ней. Только из-за этой ее слабости, а здоровье тут ни при чем. Я все время начеку, и сколько я с ней — ни разу не было никаких неприятностей. Просто за ней надо глядеть в оба. Взятые вещи она всегда прячет в одно и то же место — в чулки, поэтому я не знаю никаких трудностей, каждое утро я просто проверяю. При этом у меня чуткий сон, я сплю в соседней комнате, дверь всегда открыта, если мы останавливаемся в отеле, и я обычно слышу. Я иду к ней и отвожу ее обратно в постель. На пароходе, естественно, добавились трудности. Впрочем, ночью она обычно этого не делает. По сути дела, она прихватывает то, что другие забыли. А к жемчугу у нее всегда была слабость.

Мисс Бауэрз смолкла.

— Как вы обнаружили, что его взяли? — спросил Рейс.

— Утром нашла его в чулке. Конечно, я узнала его. Я часто видела его на миссис Дойл. И я пошла положить его обратно, надеясь, что миссис Дойл еще не встала и не спохватилась. А там уже стоял стюард, он сказал, что произошло убийство и никому нельзя входить. Я оказалась в форменном затруднении. Впрочем, я еще надеялась как-нибудь подбросить его в каюту, прежде чем заметят его пропажу. Поверьте, у меня было очень неспокойное утро, я просто не представляла, как лучше поступить. Видите ли, семейство Ван Шуйлер — люди особые, избранные. Никоим образом нельзя допустить, чтобы это происшествие попало в газеты. Но в этом и нет надобности — правда?

Мисс Бауэрз была серьезно встревожена.

— Это зависит от обстоятельств, — уклончиво сказал полковник Рейс. — Но мы, конечно, постараемся пойти вам навстречу. А что говорит в таких случаях мисс Ван Шуйлер?

— Она будет отрицать, разумеется. Она всегда отрицает. Говорит: какой-то подлец подбросил. Она в жизни не признается, что взяла чужое. Поэтому, если ее вовремя перехватить, она, как овечка, послушно идет в постель. Объясняет, что вышла посмотреть на луну. Или еще что-нибудь.

— Мисс Робсон знает об этом… м-м… недостатке?

— Не знает. Знает ее мать, а дочь такая бесхитростная, что мать сочла за лучшее не говорить. Я вполне справлялась с мисс Ван Шуйлер, — заключила знающая свое дело мисс Бауэрз.

— Мы признательны вам, мадемуазель, что вы так своевременно пришли, — сказал Пуаро.

Мисс Бауэрз встала.

— Смею надеяться, я сделала как лучше.

— Будьте совершенно в этом уверены.

— Когда при этом еще случается убийство…

Полковник Рейс прервал ее. Его голос посуровел:

— Мисс Бауэрз, я должен задать вам вопрос и хочу, чтобы вы осознали, как важно ответить на него искренне. Мисс Ван Шуйлер страдает душевным расстройством в форме клептомании. Она не обнаруживает никаких признаков мании убийства?