Картины эксгибициониста - [101]

— Мы вернулись к моему самолёту и увидели, что ветер захлопнул дверь, а ключи остались внутри. Как мы ни пытались, в кабину попасть не удалось: ни достать план, ни убраться с авиабазы.

— Я должен вернуться в Блэкбуш и прихватить инженера, чтобы смог убрать вас отсюда, — сказал пилот.

Я застонал. День выдавался очень плохой, но это ещё не конец.

— Я точно свалю отсюда, как только заберусь внутрь.

— Если это вам удастся, летите точно так же и попадете прямо в Шорэм, — с этими словами пилот залез внутрь Кондора и улетел в обратно.

Вокруг стояла такая тишина да гладь! Я решил поискать что–нибудь, отвёртку например, чтобы отвинтить небольшую перегородку в окне кабины. Тогда я бы смог засунуть руку и достать ключи. Я подошёл к диспетчерской башне и подергал за дверь. На этот раз внутри раздался голос.

«Кто там?» — произнесла тусклая человеческая фигура, выдернутая из глубокого сна, таща за собой тусклый велосипед. Он увидел мой самолёт на стоянке. «Эге! А тута нельзя типа находиться. У вас будут баальшие проблемы».

«Да, я знаю. У вас не будет случайно отвертки?»

Он пошарил в бардачке: «На, подойдёт?»

Я вскочил на крыло и приступил к делу. Маленькая перегородка отскочила, что позволило мне достать ключи. После того, как я поблагодарил «тусклую фигуру», я сел в кабину и начал подготовку к полёту.

Сперва я услышал лай собак. Они разрушили мирную атмосферу, к которой я успел привыкнуть. Я поднял глаза от карты и увидел около двадцати полицейских и четыре немецких овчарки на натянутых цепях. Я вернулся в своим делам, думая, что они уйдут. Чероки тряхнуло, когда один из полицейских залез на крыло и постучал по крыше кабины. Я открыл дверь.

— Да, — ответил я как можно невиннее.

— Это военный аэродром, а у вас гражданский самолёт. Не объясните нам, что вы тут делаете?

— Понимаете, я учусь на пилота в Шорэме, провожу первый полёт, и я думал, что это Блэкбуш.

Суровое лицо представителя власти выражало недоверие.

— Покажите свою лицензию и вылезайте из кабины. У вас в хвосте небольшой багажный отсек, откройте его, пожалуйста.

Я вылез и исполнил просьбу, стараясь не попасться псам, которые соревновались друг с другом, кто отхватит больший кусок моего зада. Двое других полицейских начали осматривать багажный отсек, а третий следил, что бы я не мешал им это делать. Eщё один залез в кабину и начал тщательно всё осматривать, заглядывая под доску приборов с помощью фонаря, осматривая сиденья, снимая подушки, которые изучались на улице. Самолёт подвергся тщательному осмотру, а я только стоял и беспомощно наблюдал за происходящим. В конце концов, все немного успокоились, и я рискнул спросить одного, который вроде был за главного.

— Мне очень жаль, что из–за меня у вас проблемы, но неужели это так необходимо?

Он огляделся, посмотрел сквозь меня и неохотно заговорил:

— Мы контролируем этот аэродром в течение месяца, поскольку не раз сообщалось о приземлении лёгких самолётов с нелегальными иммигрантами на борту. Мы засекли на радаре два аэроплана, приземлившихся здесь. Поэтому мы и приехали.

— Это должны быть пигмеи, чтобы уместиться там, — сказал я, указывая на багажный отсек.

— Вы сильно удивитесь, что нам иногда попадается, — ответил полицейский терпеливо, а затем более сухо — Окей, валите отсюда. Следуйте за машиной с мигалкой, она проводит вас до полосы. Вам придется заплатить штраф за приземление здесь. Мы оповестим Шорэм. Удачи.

Я залез в кабину. Времени закончить план полёта не было; сирена на машине замигала, я должен немедленно следовать за нею. Когда мы достигли старта, полицейские уехали. У меня не было времени на проверку контроля питания. Вращающееся движение руки полицейского напоминало Джона Уэйна, приближающегося к кучке скотоводов. Я выжал полный газ и поднялся в воздух.

Когда я приземлился в Шорэме, все были в курсе. Военная полиция проверяла мои данные, а пилоты, собравшиеся в баре аэроклуба, были недалеки от истерики. Я был раздавлен. Матрин отвёл меня в сторону:

— Ты брал с собой Авиагид Пули?

— Нет. А это что?

— Книга, в которой собраны конфигурации каждого аэродрома Англии. Я тебе дам.

Через неделю я снова появился на аэродроме и встретил Мартина, вылезающего из Тайгер Мота[69].

Я пролетел по твоему маршруту и понял, где ты сбился с курса. Блэкбуш и Одихэм очень похожи. Ошибку совершить легко, возьми книгу в следующий раз.

Я так и сделал и получил частную лицензию пилота.

Уже на ранней стадии нашего успеха ELP почувствовали, что их обязанность помочь другим группам, т. е. тем, кто подвизался на той же ниве. Мы создали собственный рекорд–лейбл и купили здание, в котором можно работать, репетировать и записываться. А теперь искали название, в котором заключалось бы вся наша суть.

Стюарт Янг, почти менеджер группы, приехал ко мне в лондонскую квартиру.

— Нам нужно имя для нового предприятия. Есть идеи?

Мне казалось, что группа не примет мои предложения, но начал просматривать словарь в поиске подходящего словечка. Не найдя, я вытащил ранние альбомы ELP, изучая названия песен в поисках вдохновения.

Manticore?

Оно было на альбоме «Tarkus»… что оно значило… мистическое чудовище с телом льва и хвостом скорпиона?