Картинки нижегородского быта XIX века - [76]
Сады, лепившиеся по склону подновской горы, давали в изобилии ягоды и плоды для приготовления жидкого и сухого варенья. В период варенного сезона (с половины июня по август) на задах жилых усадеб устраивались «кондитерские» — досчатые балаганы с горнами по трем стенам помещения. В кирпичные горны — боровы вмазывались медные желтые тазы, подогреваемые снизу топками из угля. Варенье сахарное и паточное изготовлялось последовательно по мере созревания ягод: сначала — земляника, потом — клубника, крыжовник, малина и смородина. С августа варились яблоки, из них первые — «падаль», шли на пастилу.
На пятницком базаре, почти сплошь заставленном мешками, корзинами, кадками, ведрами, жбанами — с овощами и плодами, подновские огородники, благодаря выдающимся качествам своего товара, считались «аристократами». Они не унижались, не кланялись перед покупателями, но всегда первыми распродавали без остатка весь урожай с гряд, кустов и деревьев. Многие в Нижнем утверждали, не без основания, что подновские крестьяне-огородники гораздо богаче большинства своих городских покупателей. Покидая базар по октябрьскому первому снежку, подновцы увозили домой в пустых от товаров санках железные кровати, венские стулья, тюлевые занавески, никелированные самовары и двухрядные гармоники.
Помимо огородников, Острожный базар имел еще вторую характерную особенность.
Юго-восточная часть города не имела постоянных трактиров или столовых вблизи базара. Это обстоятельство вызвало появление здесь по пятницам своеобразных кухонь-однодневок под открытым небом. Предпринимательницы, слоноподобные, краснолицые торговки, являлись на площадь с передвижными железными плитами-кухнями и деревянными столами. Каждая плита имела духовой шкапчик, противень и котелок для варки бульона.
В открытых противнях шипели, распространяя острый запах сала и лука, разнообразные снеди для неприхотливого потребителя. У одних базарных «питательниц» выбор блюд состоял из кусков щековины, перевязанного мочалкой рубца, печенки, легкого и т. п. У других — в противнях красовались чайная и кровяная колбаса, обрезки ветчины. У третьих — яичница глазунья и «каклеты» разных сортов.
Особняком располагались пельменщицы, привозившие свою кулинарию в чугунных котелках, обмотанных тряпками. В морозный день пельменщица садилась на котелок, чтобы согревать пельмени.
Цены на кушанье не были строго определены. Порции отпускались не по весу, а «на глазок»; можно было купить еды на пятак, на три копейки, на две. Были копеечные блюда. Фунтовой кусок колбасы ценою в 15 копеек делился на двадцать частей, а поджаренные кусочки продавались по копейке.
Бабы-кулинарки на разные голоса старались заманить покупателей, каждая к своему столу. Поминутно раздавались звонкие мелодичные или охрипшие возгласы:
— Рубец свежий и душистый!
— Горло хорошее, горло!
— А вот щековина вкусная!
— Пельменей, кому пельменей?
— Каклеты, горячие каклеты!
На пятницком базаре, так же как и на середном, человек был охоч до зрелищ и увеселений. Из последних наибольшей славой пользовались представления «ученых медведей». Их дрессировали и водили по всей России напоказ сергачи — жители смежных с городом Сергачом уездных сел Ключова и Кладбищ. Четвероногие артисты добывались большей частью непосредственно дрессировщиками в арзамасских лесах, а другие приобретались у местных сергачских охотников. Цена медвежонку была 12–15 рублей, взрослый ходил в 40–50 рублях, а «ученый» расценивался не менее ста рублей.
Как большинство среднерусских городов, Нижний имел рынок-толкучку для торговли поношенным платьем, подержанной мебелью, старым железом и пр.
Помещался толкучий рынок в Почаинском овраге, у Лыковой дамбы, и прозывался по-местному «Балчуг».
Балчуг — слово татарское. Это татарское название местность получила от главного состава торговцев почаинского рынка — городских жителей-татар.
Старьевщики ходили по нижегородским улицам и скупали поношенные пальто, старые штиблеты, дырявые шляпы. К концу дня в мешке у татарина скапливались разные вещи и предметы вроде: бинокля без стекол, пустых ножен от шпаги, продырявленного портрета Скобелева на белом коне, пары сломанных подсвечников, покрытых столетней плесенью, гитарного грифа с остатками струн и тому подобного хлама, без всякой пользы загромождавшего обывательские чуланы, но имевшего известную ценность для старьевщика.
На другое утро всё скупленное приносилось для продажи на Балчуг.
Узенькое пространство оврага кишит говорливой толпой. На земле кучами лежит одежда преимущественно вышедших из моды фасонов: мужские люстриновые пиджаки, сюртуки, фраки, бекеши, казакины, суконные, фризовые и камлотовые шинели… Женские драповые тальмы, ватерпруфы, ротонды, меховые капоры, башлыки…
Местами — груды обуви; при надобности можно было найти обувь и в полтинник — это пресловутые чуньки или опорки, украшавшие ноги обитателей нижегородских трущоб.
Татары на Балчуге — дельцы невысокого калибра, у них грошовый товар, грошовые обороты. Но в Нижнем имелись и другие татары, люди денежные, капиталисты, ворочавшие тысячами рублей. Это «маклаки» — скупщики, выходцы из обывателей той же Печёрской слободки. Они посещали аукционы, сбивали цены на торгах, объявляемых судебными местами, и т. д. Трое из таких татар, известные всему городу: Али, Шакир и Митяй — имели уже собственные магазины подержанных вещей.
История Невского края начинает свой отсчет не с 16 мая 1703 года — времени основания Санкт-Петербурга, — а с глубокой древности, с момента возникновения здесь центров торговли и пути «из варяг в греки». Автор прослеживает влияние исторических событий на судьбу Невского края, перекрестка Европы и Азии, указывает на отражение их в судьбе Петербурга. В основе книги — разработанная автором образовательная программа для средней школы, ее дополняют иллюстрации, карты, методические материалы. Книга адресована педагогам, студентам, школьникам, а также всем интересующимся историей.
В начале 1930-х гг. примерно шесть с половиной тысяч финнов переехали из США и Канады в Советскую Карелию. Республика, где в это время шло активное экономическое и национальное строительство, испытывала острую нехватку рабочей силы, и квалифицированные рабочие и специалисты из Северной Америки оказались чрезвычайно востребованы в различных отраслях промышленности, строительстве, сельском хозяйстве и культуре. Желая помочь делу строительства социализма, иммигранты везли с собой не только знания и навыки, но еще и машины, инструменты, валюту; их вклад в модернизацию экономики и культуры Советской Карелии трудно переоценить.
В книге исследуются отдельные вопросы истории Средневекового государства и права Волжской Болгарии. Государство Волжская Болгария было основано болгарскими племенами в начале VIII в. в Среднем Поволжье и бассейне Камы, включало территории современных Чувашской республики, Татарстана, Башкирии, Удмуртии, Республики Мари Эл, Ульяновской, Нижегородской, Самарской и Саратовской, Пензенской областей, просуществовало более пяти столетий и пало в 1236 году в результате разгрома его полчищами татаро-монголов Батыя. Издание может быть полезно студентам, аспирантам, преподавателям юридических и исторических факультетов, а также всем, интересующимся Средневековой истории России и государства Волжская Болгария. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Первое правовое исследование в отечественной науке, посвященное юридическим аспектам организации и деятельности Парижского Парламента на протяжении всего времени его существования.
Степан Иванович Шешуков известен среди литературоведов и широкого круга читателей книгой «Александр Фадеев», а также выступлениями в центральной периодической печати по вопросам теории и практики литературного процесса. В настоящем исследовании ученый анализирует состояние литературного процесса 20-х – начала 30-х годов. В книге раскрывается литературная борьба, теоретические споры и поиски отдельных литературных групп и течений того времени. В центре внимания автора находится история РАПП.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
На рубеже 1962/1963 гг. СССР на неопределенный срок отложил проекты заключения германского мирного договора и превращения Западного Берлина в «вольный город». Летом 1964 г. советская дипломатия окончательно перешла от идеи «вольного города» к концепции «самостоятельной политической единицы» Западный Берлин. Теперь острие советской политики было направлено не против позиций США, Англии и Франции в Западном Берлине, а против федерального присутствия в этом городе. После прихода к власти в СССР руководства Л. И. Брежнева советская политика в вопросе о Западном Берлине некоторое время оставалась такой же, как и во время «позднего Хрущева».