Карта Саммона са Роха - [71]

Сопровождаемый взволнованным шушуканьем, Венсор ра'Хон беспрепятственно добрался до опочивальни, где умирал Вудэо Рэйм. Огоньки светильников трепетали, отбрасывая красноватые блики на высокий расписной свод и стены императорской спальни. Посередине комнаты с золотисто-коричневыми стенами стояла большая кровать с балдахином из дерева, похожего на черный дииоро и пурпурного бархата. Благовонный дым от курильницы струился по ткани, которой прикрыли маленький светлячковый светильник на прикроватной тумбе. Пахло сандалом и сидру и ещё немного травами, лечебного свойства.

— Что с императором? — спросил Венсор, склоняясь над Вудэо Рэймом.

— Лихорадка, — скорбным голосом ответил Пиот Коскилир. — Это началось ещё вчера, император, как мне сказали, занемог сразу после ужина. Поначалу никто не придал значения тому лёгкому недомоганию, которое он испытывал, слуги сказали — такое случалось с его величеством и довольно часто, но то, что произошло после…

— Сие мне понятно, — нетерпеливо оборвал его Венсор, — но какова причина?

— Видимо император что-то съел, кеэнтор.

— Видимо что-то съел?! Издеваетесь? Что за чушь он несёт? Кто этот вертопрах?

— Мой личный цейлер, — вступился за лекаря Далар ра'Сан.

— Вероятно, он хочет сказать, что императора отравили?

— Да.

— Выяснили чем?

— Нам это не известно.

Венсор выдохнул носом, устало потёр ладонью лоб и глаза.

— Пустите императору кровь, — не совсем уверенно, приказал он.

— Уже пустили. Лихорадка не спадает.

— Не может такого быть, — горестно воскликнула сиита Ланика, старшая, после Овельты дочь Вудэо Рэйма, — найдите другого цейлера.

Ещё две дочери: тринадцатилетняя Мелиодис и десятилетняя Савия сидели на резных скамеечках, смиренно сложив руки, и, судя по прикрытым векам и шевелившимся губам, усердно молились богине Форе.

«Молитесь, молитесь горячее! — мысленно призвал их к покаянию кеэнтор. — Все мы от мала до велика неисправимые грешники!»

Из потайной двери вышло несколько слуг, они несли укрытые тканью подносы и тазы с водой: горячей и холодной.

— Пиот Коскилир лучший цейлер в Терризунге и один из лучших во всей Зарокии, — попытался реабилитировать и себя и своего лекаря Далар ра'Сан. — Кроме него здесь присутствует ещё трое, личные цейлеры других знатных особ, — он кивнул в сторону оживленно, но почти бесшумно выясняющих что-то между собой людей. Они все были в коротеньких мантиях, поверх балахонов, а головы их венчали мягкие шелковые шапочки похожие на береты, но строго выраженной треугольной формы и с мягкими округлыми наушниками. Судя по озабоченным лицам, их мнения о причине возникновения заболевания расходились. — Все из разных Домов, — добавил Далар ра'Сан, — так что можете быть спокойны.

«Осталось только добавить: император благополучно умрёт под пристальным надзором лучших цейлеров Зарокии».

Венсор ра'Хон вскинул руку.

— Успокойтесь, сиита Ланика, скоро здесь будут жрицы из храма Форы, они знают что делать. Я уверен, нам удастся спасти императора.

Слова его заставили Далара ра'Сана усмехнуться.

— Успокойтесь, сиорий Далар, — скрипнул зубами Венсор, — не стоит так буйно выражать свою радость.

— Что?!

— Тише-тише, что вы вообще делаете у ложа больного?

— Я? Да что вы себе позволяете!

При этих словах встрепенулись трое: Киберо ра'Рэйм — Рука Войны, Сайес ра'Крат и Тээл ра'Дом — кравчий и конюшенный императора соответственно. Двое первых повскакивали со своих мест и приблизились к ложу умирающего. Третий наоборот отошел в сторону, где стояла небольшая группа людей, состоящая из сииты Силисты ра'Сан, её кузена, небезызвестного нам Гибириана и двух братьев из Дома Тумов (вассалов Санторов): Ферэса и Экура.

Нахмуренные и без того брови Венсора сошлись на переносице.

— Не кричите, сиорий Далар, а не то я вынужден буду потребовать, чтобы вас вывели отсюда.

— Вы угрожаете мне, кеэнтор?

— А что вам стало не по себе от моих слов?

— А вы-то что здесь делаете? — в свою очередь возмутился Далар ра'Сан.

— Я? — оторопел от такой наглости Венсор. — Я — высший кнур Текантула, Рука Духа, член императорского совета, хранитель печати, глава придворной канцелярии и императорской капеллы, — с ледяным спокойствием парировал он, — я обязан здесь находиться.

— Сиории, Ваше Святейшество, — Пиот Коскилир промокнул платочком губы больного, — император открыл глаза.

— Я видел его, — простонал Вудэо Рэйм. — Видел Алу'Вера Великого.

Тело императора сотрясла дрожь, лицо его, сильно осунувшееся, и уже отмеченное печатью смерти перекосилось.

— Отец! — всхлипнула сиита Ланика.

— Тс-с-с… Поберегите силы, мой император. — На лице кеэнтора застыло выражение безграничной резиньяции и столь же безграничной скорби. Лучше сыграть он не мог, большего смирения народы Ганиса не видывали со времён пророка Аравы.

— Я видел его, видел так отчетливо! Он оседлал двухголового змея и летел к нам!

— Он бредит, — прошептал Пиот Коскилир.

— Я видел Алу'Вера Великого! Он не такой каким его рисуют на наших картинах. Совсем не такой… — Глаза императора расширились, он вскинул вверх руку с растопыренными пальцами, другая судорожно комкала края одеяла. — Он… онталар прилетит на крылатом змее, и сожжет наши города… Два года… вы все умрёте… торопитесь жить, у вас осталось всего два года.