Карта призраков - [70]
Джозеф Уильям Базэлджет – создатель центральной канализационной системы Лондона – был посвящен в рыцари и избран президентом Общества гражданских инженеров Великобритании. Новая канализационная система прекратила загрязнение Темзы. В реке снова появилась рыба, воздух стал чище. Сегодня Темза считается одной из самых чистых рек Европы.
Но даже этих достижений оказалось недостаточно, чтобы убедить горстку верных приверженцев – например Эдвина Чедвика, который до самой смерти в 1890 году продолжал верить в болезнетворные свойства миазмов. Но большинство учреждений здравоохранения все же переориентировались на новые научные данные. Обеспечение санитарии источников питьевой воды и строительство систем устранения отходов стали центральными инфраструктурными проектами всех промышленных городов планеты. Сети электропередачи, появившиеся на рубеже веков, обычно привлекают к себе больше внимания, но именно строительство невидимой сети канализационных и водопроводных труб сделало современные города безопасными для бесконечных потребительских радостей, ставших возможными благодаря электричеству. Проект Базэлджета стал моделью, которую затем перенял весь мир. К 1868 году наконец была достроена насосная станция в Эбби-Миллс, и северная часть грандиозной канализационной системы Базэлджета наконец заработала на полную мощность. К середине 1870-х годов ввели в действие всю систему целиком. Нечистоты продолжали сливать в восточную часть Темзы до 1887 года, после чего трубы довели до открытого моря.
Строительство канализационной системы вызвало множество перемен: рыба вернулась в Темзу, зловоние ушло, питьевая вода стала намного более чистой. Но одна перемена особенно выделялась среди прочих. За все время, прошедшее с тех пор, как Генри Уайтхед помог обнаружить загрязнение резервуара вблизи Олд-Форда, в Лондоне не случилось ни одной эпидемии холеры. Борьба мегаполиса с микробом завершилась победой города.
Холера по-прежнему терроризировала города Запада даже в первые десятилетия XX века, но, имея перед глазами инженерный проект Лондона, местные власти после тяжелой эпидемии обычно брались за модернизацию гражданской инфраструктуры. Одна такая эпидемия случилась в Чикаго в 1885 году, когда после сильнейшего шторма нечистоты, скопившиеся в реке Чикаго, вынесло так далеко в озеро Мичиган, что они попали в систему сбора питьевой воды для города. Десять процентов всего населения города умерло во время последовавшей за этим эпидемии холеры и брюшного тифа, и после этого городские власти устроили масштабнейший проект по повороту реки Чикаго в обратную сторону, чтобы она точно никак не угрожала водосборной системе. В Гамбурге построили современную канализационную систему, похожую на лондонскую, в 1870-х годах, но в конструкции обнаружился изъян, и в 1892 году холера вернулась и убила почти десять тысяч человек (население города было в семь раз меньше, чем в Лондоне). Поскольку все крупные эпидемии холеры в предыдущие шестьдесят лет неизменно перебирались через Ла-Манш именно из Гамбурга, лондонцы немало встревожились, когда по телеграфу пришли новости об эпидемии в Германии. Но их беспокойство оказалось напрасным: защита, возведенная Базэлджетом, оказалась прочной, и холера так и не добралась до британских берегов.
К 1930-м годам холера в крупных индустриальных городах превратилась скорее в аномалию. Великого убийцу мегаполисов XIX века удалось усмирить с помощью науки, медицины и инженерного дела. Но вот в развивающихся странах болезнь по-прежнему представляет серьезную угрозу. Штамм V. cholerae, известный как «Эль-Тор», убил тысячи людей в Индии и Бангладеш в 1960-х и 1970-х годах.
Эпидемия в Южной Америке в начале 1990-х поразила более миллиона человек, из которых не менее десяти тысяч умерли. Летом 2003 года поврежденный во время Иракской войны водопровод вызвал эпидемию холеры в Басре.
В этих тенденциях заметна пугающая симметричность. Во многих отношениях трудности развивающихся стран очень напоминают те, с которыми приходилось иметь дело Лондону в 1854 году. Мегаполисы развивающего мира борются с теми же проблемами нераспланированного и, возможно, неустойчивого роста, что и Лондон 150 лет назад. К 2015 году пятью крупнейшими городами мира будут Токио, Бомбей, Дакка, Сан-Паулу и Дели>41 – их население превысит 20 миллионов человек. В немалой степени рост их населения обусловлен так называемым сквоттингом, или развитием трущоб: целые города растут на самоза-хваченных территориях, где их рост не поддерживается ни традиционной инфраструктурой, ни органами гражданского планирования. Мусорщики викторианского Лондона возродились в развивающихся странах, и их число поистине потрясает. Сейчас на Земле живет целый миллиард сквоттеров[14], и, по некоторым оценкам, это число в следующие двадцать лет удвоится. Вполне вероятно, что к 2030 году четверть всего населения Земли будут сквотте-рами. Все персонажи викторианской подпольно-подземной экономики – грязевые жаворонки, медники, тряпичницы, – может быть, и исчезли по большей части из городов развитых стран, но вот на всей остальной планете их число переживает взрывной рост.
