Карпатские орлы - [57]

Балов вдруг замолчал, закрыл глаза.

— Болит голова, — будто оправдываясь, сказал он.

Появился замполит 2-го батальона Опарин. Я его подозвал, спросил, много ли потерь.

— Убит Крысов, — сообщил Опарин. — Шел на КИП батальона, а тут немцы прорвались… Началась перестрелка, и Крысова убили…

Балов дружил с заместителем командира батальона Крысовым и сейчас, услышав эту весть, опустил голову.

Много лет спустя, уже после войны, я встретился с вдовой Балова — Жанной Умаровной. Она рассказала, что Мухтар был человеком чувствительным, случалось, не мог скрыть слез, прочитав хорошую книгу или посмотрев спектакль. И все же, думается мне, Мухтар плакал тогда, на Безымянной высоте, не из-за своей природной чувствительности. Бои были очень тяжелыми, потери очень значительными, напряжение физических и духовных сил предельным. К тому же Балов уже потерял на фронте четырех своих братьев из шести (пятый, Каней, к счастью, благополучно воевал; шестой, Кашиф, хоть и раненым, хоть и инвалидом, но вернулся в свое родное село Кенжа под Нальчиком).

Через десять дней Балова пришлось ненадолго отправить в госпиталь — дала о себе знать контузия. Роту временно принял командир взвода лейтенант Виктор Аленович.

Последние двое суток были особенно напряженными: бои не затихали, а силы полка убывали. На нашей высоте в батальоне Фоменкова и в полковых спецподразделениях насчитывалось до 350 человек. Стрелковые подразделения усиливали 4 батальонных миномета, 3 станковых пулемета, 2 полковые пушки на прямой наводке. Часть наших сил и средств вместе с батальоном Новикова действовала на подступах к Клеченову.

В одной из контратак, создавшей для нас критическое положение, удар по нашему левому флангу нанес пехотный батальон численностью до 500 человек. Солдаты были пьяны, лезли на наши огневые точки, не считаясь с потерями.

Когда атакующая пехота подошла к нашим траншеям, на лесную дорогу выползли немецкие самоходки и обстреляли нас с фланга. В это же время вражеская артиллерия совершила массированный налет по переднему краю. И роты не выдержали, начали отступать в глубь Безымянной. В образовавшуюся брешь (метров 800 по фронту) хлынули гитлеровцы. Немецкая артиллерия последовательным сосредоточением огня но рубежам вела свою пехоту вперед.

Положение создавалось трудное. Неожиданно в наш штабной блиндаж вбежал начхим Носов и доложил командиру полка, что наши бегут. Шульга, побледнев, схватился за автомат. И он, и я выбежали, преградили путь отступавшим и остановили их. Бойцы заняли позиции и начали отстреливаться. Я призвал коммунистов и комсомольцев драться до последнего патрона и снаряда, во что бы то ни стало удержать занимаемые рубежи. Шульга переместил часть бойцов на склон оврага, разделяющего Безымянную и высоту Лазы, и приказал командирам подразделений начать атаку.

Осколками снаряда легко ранило Шульгу, убило его адъютанта Климушкина. Меня засыпало землей. Гитлеровцы пытались окружить штабной блиндаж. Майор А. В. Берлезев связался с КП дивизии, доложил обстановку, попросил оказать нашим подразделениям поддержку артиллерийским огнем.

Наши «катюши» и орудия ДАГ (дивизионной артиллерийской группы) обрушили огонь на гитлеровцев. Вслед за артиллерийским налетом батальон Фоменкова пошел в атаку. Рота Хлопкова наносила удар по правому флангу немецкого батальона. Фашисты сопротивлялись отчаянно. Обе стороны несли большие потери. Вражеские пули оборвали жизнь Ивана Михайловича Хлопкова. Замполит командира батальона Федор Опарин был ранен, но продолжал управлять боем. Всем нам было жаль нашего молодого мужественного Ивана Михайловича. Позже мы похоронили его с почестями в Бачкове. Опарина отправили в госпиталь. Обязанности замполита командира батальона возложили на парторга батальона Александра Павленко.

Тяжелое ранение не позволило лейтенанту Ф. М. Опарину возвратиться в родной полк. Мы не раз вспоминали этого душевного, энергичного и отважного политработника — любимца всего батальона.

Бой затянулся. Только к середине ночи полку удалось восстановить прежнее положение на Безымянной. В ночных схватках с гитлеровцами погибли заместитель начальника штаба полка Соловьев, помощник начальника штаба по разведке Белкин, полковой инженер Денисов, командир взвода связи Фофанов. Значительные потери понес 1-й батальон. Немецкий же пехотный батальон потерял не менее половины своего состава — высота Безымянная была покрыта десятками трупов гитлеровцев.

Командир полка одобрил мое предложение о том, что уроки боев на Безымянной следует детально обсудить на совещании комбатов, их замполитов и на партийных собраниях в подразделениях. Обстоятельный разбор действий каждого подразделения на совещании комбатов, их заместителей и работников штаба сделал М. Г. Шульга. На партийных собраниях докладчиками выступили командиры подразделений. Главное внимание коммунистов они сосредоточивали на повышении боеготовности каждого отделения и взвода.

Значительную помощь нам оказал политотдел дивизии, в частности его инструктор капитан В. М. Кошевой. Вместе с нашим полком Кошевой участвовал в боях на Безымянной. Он дал нам ряд дельных советов, помог более четко спланировать партполитработу в ночных условиях.