Карпатские орлы - [48]

Бородкин почувствовал холод, посмотрел на часы. Пора. Он разбудил бойцов. Вышли на кабельно-телефонную линию. Здесь их постигла неудача: два немецких солдата-связиста, переговариваясь, прошли стороной, по открытой поляне. Там в это время стоял тягач, три гитлеровца его ремонтировали. «Не будем терять время — найдем «языка» на тропе, идущей к окопам», — решил Бородкин.

«Языка» они схватили удачно: шли с переднего края обороны в деревню два немца, за ними — бричка, в которой были какие-то ящики. Но вот один из немцев отстал, свернул в сторону, а второй сел в бричку. Когда утих скрип колес, Бородкин оглушил гитлеровца и сразу же засунул ему в рот кляп.

По лесистому оврагу разведчикам удалось выйти к своим. Было это уже на рассвете.

Через сутки из разведотделения дивизии мы получили информацию: «языком» оказался фельдфебель Вейс. Его показания подтвердили ранее полученные данные о том, что противник не собирается оставлять своих позиций без боя. Несколько дней назад, проезжая в 8 километрах восточнее города Гуменне, Вейс видел, что силами гражданского населения проводятся оборонительные работы. Вдоль дороги устанавливаются проволочные заграждения, углубляют противотанковый ров. На дороге Гуменне — Каменица оборонительные работы ведут три инженерных батальона. Пленный сообщил, что он видел, как на запад проходили колонны автомашин и железнодорожный состав с оружием и имуществом пехотной дивизии. Можно предполагать, что противник часть своих сил уже перебрасывает на новый оборонительный рубеж на кошицком направлении.

Фельдфебель сообщил некоторые данные о численности, вооружении подразделений и настроении немецких солдат. Боевая группа — двухбатальонного состава. Во 2-м батальоне две роты, а 5-я и 6-я роты недавно объединены в одну. В ротах по три взвода. Во взводе по три отделения. В 7-й роте 75–80 человек, главным образом судетские немцы и эльзасцы. В обозе роты один русский. На вооружении этой роты станковый пулемет, 6 ручных пулеметов, 5 автоматов, 2 фаустпатрона.

Пленный заявил, что зимнего обмундирования немецкие солдаты еще не получали. Белья им не меняли шесть недель, завшивели. В окопах вода. Участились случаи простуды. Недостает медикаментов… Война многим надоела. Солдаты между собой ругают свое верховное командование…

Позже в разведотделении штаба дивизии я ознакомился с двумя письмами фельдфебеля Вейса, которые он не успел отправить жене. Вот выдержки из этих писем:

«3.11.44 г. Моя крошечка!

Вчера принесли мне твое письмо, которому я очень обрадовался. Мне принесли также пакет с сигаретами. Большое спасибо, но я прошу тебя не присылать мне больше сигарет, так как мне мало приходится курить, повсюду сыро, тяжело. К тому же мы получаем здесь ежедневно только по 9 штук сигарет, и мне приходится раздавать твои сигареты солдатам…

Будь умницей, моя крошечка, и уясни себе, в каких ужасных условиях пишутся тебе письма. Если бы ты знала, как нажимают на нас русские, то удивилась бы, что вообще получаешь мои письма…

Целую крепко. Твой Вейс».

«6.11.44 г. Моя любимая!

Сердечно благодарю за твое любезное письмо. Почта прибывает теперь все время с опозданием… Я в Карпатах нахожусь уже пять недель. Условия ужасные. Только что принес немного сухого сена в окоп и радуюсь, что по крайней мере некоторое время будет сухо. Но не пройдет и одного-двух дней, как окоп опять наполнится водой… Мы не получаем ни горячей пищи, ни кофе. Это — самое большое для нас несчастье. В последней речи Геббельса ничего не было сказано о скором окончании войны. Это нас беспокоит…

Не пришлешь ли ты мне письменных принадлежностей и камней для зажигалки? Пришли пару карандашей».

Читая признания пленного, я невольно думал: «Да, несладко гитлеровскому солдату на порабощенной земле. Пришло возмездие!»

Временно занимая оборону, наш полк готовился к наступательным действиям. Используя разнообразные формы и методы, мы проводили партполитработу под лозунгом: «Вперед, на Запад, на разгром врага в его собственном логове!» Поддержанию высокого наступательного порыва личного состава подчинялись партийные и комсомольские собрания, беседы агитаторов, коллективные читки сводок Совинформбюро. Большим стимулом для нового подъема наступательного духа бойцов и командиров явилась телеграмма Военного совета фронта о том, что Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР наш полк награжден орденом Богдана Хмельницкого II степени. В приветствии Военный совет отметил заслуги личного состава в сентябрьских и октябрьских боях в Карпатах, выразил уверенность, что полк и впредь по-гвардейски будет громить немецко-фашистских захватчиков.

Во всех подразделениях проходили митинги, на которых гвардейцы благодарили Коммунистическую партию, Советское правительство за отеческую заботу о Красной Армии, давали клятву еще беспощаднее бить врага, с честью выполнить интернациональную освободительную миссию.

Анализируя выступления участников митингов, беседуя с красноармейцами, я не мог не почувствовать, что люди рвутся в бой, что в обороне сидеть им не хочется. Мы сочли необходимым провести в ротах и батареях красноармейские собрания, на которых разъяснили, что оборона — мера кратковременная, что она продиктована интересами дела — перегруппировкой и наращиванием сил воинских частей для предстоящего решительного наступления.