Карнавал желаний - [19]

— Можно сказать, жизненно важная, — отвечает устроитель. — Посмотрите на меня.

Он развязывает пояс и с трудом стаскивает с себя плотный халат, который, оказывается, как корсаж поддерживал рыхлое тело. И теперь оно обвисает, словно нагретый воск. Тесная рубашка оконтуривает пухлые руки и грудь. Из-под неё видны объёмный живот и толстые короткие ноги в свободных шароварах, ничуть не скрывающих того, насколько не эстетичен облик их обладателя.

— Отвратительно, не правда ли? — спрашивает Ашидар и, понимая, что из вежливости никто не признает в нём урода, не дожидаясь ответа, быстро продолжает: — Это типичный облик для тех, кто живёт на моей планете, которая далека от границ вашей империи. Да, я не империанин. И попал сюда совершенно случайно, когда из-за неполадок в двигателе мой корабль выбросило в этот сектор Галактики. Увидев вас, я понял, как сильно мы ущемлены в том, что могла бы дать нам природа! Путешествуя по империи, я осознал, насколько же мы безобразны. Но самое страшное то, что мы понятия не имели о возможности иметь столь совершенный и восхитительный облик. Миллионы лет нашей эволюции не породили ничего, кроме вот этого… — Он снова с грустью смотрит на своё тело и переводит взгляд на Хасми и Тиларию. — И у этих личинок, останься они на Леде, не было никаких шансов стать другими. Я всего лишь хотел сделать свой мир прекраснее. Ведь сейчас на моей планете три миллиарда таких же, как я, невзрачных, лишённых красоты ледвару. А теперь у их потомков появится шанс стать иными, потому что мои изменившиеся личинки станут для всех образцом идеального облика.

— Триста на три миллиарда… — сдержанно, но тем не менее заметно потрясённо выдыхает император. — Не слишком ли мало?

— Я сделал всё, что смог, — пожимает пухлыми плечами Ашидар. — Не нашёл иной возможности. В любом случае, нужно же было с чего-то начинать?

— Почему ты выбрал такой странный способ? — в голосе императора вновь появляется настороженность.

— Почему странный? Как ещё я мог действовать? Я забрал с Леды столько вылупившихся личинок, сколько смог увезти. Почти двадцать лет выращивал, пока их тела не созрели для трансформации. Пройти её они должны были синхронно, то есть летать с планеты на планету и просить империан взять пару-тройку личинок, чтобы дать возможность малышам измениться, я не мог. Остановить выбор на внешнем облике одной расы мне казалось неправильным. Это опять-таки сильно снизило бы разнообразие, да и в будущем могло сулить массу неприятностей, если бы вдруг вы обнаружили, что на Леде живут идентичные кому-то из вас, но не империане. Именно поэтому я и подумал, что празднование Карнавала, когда столько империан разного облика соберутся в одном месте — это идеальные условия! Обратился к королю Лорепа, чтобы он разрешил мне стать устроителем и принял программу праздника, согласно которой гостям полагались личные личинки. Да, признаю, я использовал для этого свои способности, но никому этим не навредил!

— И как это стыкуется с тем, что личинки вас боятся? — раздаётся обвиняющий звонкий голос, и его обладательница вновь оказывается в центре внимания. — Зачем же было их принуждать, если ваша цель была столь значима, а намерения благородны?! Можно же было просто объяснить!

Ашидар грустно качает головой.

— Что вы знаете о личинках, младшая наследница? — вопрос он задаёт риторический, потому что сам же на него и отвечает: — Милые, молчаливые, послушные малыши, которые никому не причиняют вреда и думают только о том, чтобы гостю было хорошо. И знаете, почему это так? Да потому что я их вырастил такими! А хотите я вам расскажу, какие они на Леде? Вздорные, крикливые, непослушные, своенравные, всё делающие наперекор, обожающие усиливать негативную эмоциональность и совершенно не прислушивающиеся ни к каким доводам. Они никогда не поменяют свою свободу на необходимость провести несколько дней рядом с тем, кого им навязывают, как бы вы ни пытались объяснить им необходимость этого. На них не действуют ни убеждения, ни уговоры, ни обещания, ни поощрения. Единственный способ их укротить, заставить подчиняться и принять хоть какую-то информацию — ментальное давление, а вот как раз его родители предпочитают не применять. Всё же это их дети. Хотя, конечно, бывают и исключения. Я, например. Потому что среди личинок есть и моё дитя.

— Но ведь вы же их впроголодь держали! — не сдаётся Сийола, по всей видимости успевшая «выпытать» у Хасми нюансы нашего пребывания на корабле устроителя. А может, просто вспомнившая о том, с каким аппетитом мы ели.

Ашидар беззвучно что-то шепчет, закатывая глаза к потолку, но всё же объясняет:

— Во-первых, личинки могут больше месяца существовать без еды совершенно спокойно. Во-вторых, не все двадцать лет они голодали, а только три дня перед прибытием. Потому что отсутствие питательных веществ, а затем сразу их большое количество стимулируют трансформацию, и она протекает быстрее.

— Почему ты действовал один? — переключает его внимание на себя и меняет направление допроса император. — Неужели на Леде не нашлось единомышленников?

— Как можно объяснить слепому, что такое свет? Как объяснить, что означает сладость, тому, кто ни разу не пробовал сахара? — Горечь в словах устроителя становится отчётливей. — Я вернулся домой, но никто из ледвару не понимал, о чём я им рассказывал. Меня сочли сумасшедшим. Я три года провёл в изоляции, а когда меня выпустили, понял, что если хочу изменить свой мир, то мне не на кого рассчитывать, кроме как на самого себя. Да, личинок мне пришлось украсть. Как и корабль. Но зато теперь, когда я их привезу на Леду, все поймут, что именно я хотел сделать!