Карманный атлас женщин - [48]
Среди ожидавших Марыся искала семьи с детьми. Таких, как правило, было немного, потому что жизнь торговцев тяжела и опасна. Но иногда можно было найти прячущуюся среди юбок головку ребенка. Спящего, скучающего или отупевшего от усталости. Наша Бунтовщица пихала ему в ручку конфетки и ореховые батончики. Ешь на здоровье. Разве детишки виноваты, что в стране такой социальный строй. Что они бедные, грязные, без игрушек. Пусть полакомятся. Марыся — Робин Гудка. Давала и отходила с отвращением. Боже, как от них воняет.
Западный вокзал с открытыми перронами и стоянками для автобусов, весь в бесконечных коридорах и туннелях, где даже в три часа утра можно купить старую газету. Марыся вставала перед таким длинным прилавком и высматривала названия любимых журналов. Но под голубой пленкой у продавцов был свой, настоящий, товар. Расфасованный и запакованный, он ждал своих клиентов — покупателей с полузакрытыми глазами.
Старушки к ним приглядывались.
— Ой, вижу, вы совсем засыпаете. Это все из-за давления — падает, по радио сказали, что ночью будет меняться погода. Знаете, чтобы глаза не слипались, как у вас сейчас, я, например, сосу мятную конфетку. Очень помогает. Вот, есть тут у меня одна, сейчас достану из пакетика, угощайтесь. Вы ее разверните, пососите — сразу почувствуете, будто заново родились.
Наркоман медленно клал себе в рот конфетку, голова у него запрокидывалась. Вот если бы этот мятный леденец от бабы был с амфой. Но он без амфы. Наркоман заснул, конфетка выскользнула у него изо рта на подбородок. Бабуля встала.
Один из журналов рядом с гашишем — «Успехи и неудачи». Прекрасное название, биография населения Западного вокзала. Истории, которые прикидываются правдой, украшенные снимками простых людей. Когда бабушка Крыся была в хорошем настроении и ей хотелось поговорить с кем-нибудь, она доставала из-под подушки помятые номера этого журнала и громко читала: «Мы с мужем долго ждали ребенка. И когда я наконец увидела две полоски на тесте, случилась эта жуткая трагедия: вся моя семья сгорела в дачном домике». И бабушка, уже взволнованная, недоверчиво качала головой, шепча: «Боже ж ты мой, какое несчастье, вот ведь как у людей бывает, за какие грехи, и чтобы так вся семья сразу сгорела, как евреи в сарае». Хлип-хлип плакала бабка Крыся. Самое себя оплакивала, бездетных женщин, женщин с детьми, но без родственников, или калек, хромых, прокаженных. Эти журналы говорят правду, самую правдивую правду, потому что в жизни не знаешь ни дня, ни часа, дорогая моя, идешь себе вся из себя довольная по улице и — хоп — под машину попадаешь, какой-то гад тебя переехал, а ты и сообразить-то не успела, что тебя больше нет на свете. А какие похороны нынче дорогие, какие дорогие…
Были и другие заголовки, провоцировавшие бабку на откровения, на апокалиптические видения и кошмары. Это ежедневные газеты, которые католическими литерами сообщали о заговорах, тайных союзах и колдовстве. К счастью, буковки были слишком мелкими, чтобы старушка могла сама прочесть их, и поэтому редко покупала эти издания.
Марыся всматривалась в собрание залежалых журналов, с обложек которых на нее смотрели лица женщин. Увеличенные, отретушированные, улыбающиеся. Девочка показывала им язык, каждой в отдельности. Она не находила среди них подружку для себя. Так какого же… на них вообще смотреть, что нам это даст.
Лучше понаблюдать за ночными поездами. За людьми, спящими в купе второго класса. Приклеившимися к окнам, обложившимися соками и бутербродами на дорогу. Пассажиры прикрывали лица пыльными занавесками купе и надеялись, что, пока они спят, никто не стибрит их чемоданы. Поезд стоял на перроне, истекая смазкой под колесами. На путях валялись бычки и пластиковые бутылки. Два использованных презерватива. Зачем люди занимаются этим в поезде, а то и прямо на перроне? Если уж им так приспичило, то почему еще помнят о необходимости предохраняться? А если собака съест такой мусор и его придется у нее из пасти доставать? Боже! Фу-у-у! Только откуда взяться собаке на путях, разве что дикая какая со стаей других волкодавов или бульдогов? Пуделечка или крысоловки среди них не увидишь. Мне хотелось бы иметь собаку, нет, пожалуй, как-нибудь обойдусь, а то если съест какую-нибудь гадость, этим и срыгнет. Хотелось бы иметь рыбок, они не воняют. Хотелось бы иметь много хорошеньких шариковых ручек и карандашей. Нет, лучше хороший лом и кастет. Или… нет, да и откуда взять столько денег, и кто бы все это мне купил. Не сама же я себе.
Марыся подошла к дежурному по перрону, который стоял какой-то пришибленный и курил втихаря, выпуская дым. Хоть возле него подышать табачком. Понятное дело, такой не угостит девочку сигареткой, а то и вообще охрану вызовет. Раз видела, как охранники бомжиков пинали. А те свернулись калачиком, как младенцы, даже не дрогнули. Так и гнали их пинками с начала перрона в самый его конец. Со всеми их пожитками, увязанными в тюки, разложенными по пластиковым пакетам без ручек, набитыми неизвестно чем с помойки. Так и перенесли их всех со всем их скарбом на армейских ботинках. А они ничего. Даже не пикнули. А что тут сделаешь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.
Журналистка Эбба Линдквист переживает личностный кризис – она, специалист по семейным отношениям, образцовая жена и мать, поддается влечению к вновь возникшему в ее жизни кумиру юности, некогда популярному рок-музыканту. Ради него она бросает все, чего достигла за эти годы и что так яро отстаивала. Но отношения с человеком, чья жизненная позиция слишком сильно отличается от того, к чему она привыкла, не складываются гармонично. Доходит до того, что Эббе приходится посещать психотерапевта. И тут она получает заказ – написать статью об отношениях в длиною в жизнь.
Истории о том, как жизнь становится смертью и как после смерти все только начинается. Перерождение во всех его немыслимых формах. Черный юмор и бесконечная надежда.
Рассказ о том, как прогулка по морскому побережью превращается в жизненный путь.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Анджей Стасюк — один из наиболее ярких авторов и, быть может, самая интригующая фигура в современной литературе Польши. Бунтарь-романтик, он бросил «злачную» столицу ради отшельнического уединения в глухой деревне.Книга «Дукля», куда включены одноименная повесть и несколько коротких зарисовок, — уникальный опыт метафизической интерпретации окружающего мира. То, о чем пишет автор, равно и его манера, может стать откровением для читателей, ждущих от литературы новых ощущений, а не только умело рассказанной истории или занимательного рассуждения.
Войцех Кучок — поэт, прозаик, кинокритик, талантливый стилист и экспериментатор, самый молодой лауреат главной польской литературной премии «Нике»» (2004), полученной за роман «Дряньё» («Gnoj»).В центре произведения, названного «антибиографией» и соединившего черты мини-саги и психологического романа, — история мальчика, избиваемого и унижаемого отцом. Это роман о ненависти, насилии и любви в польской семье. Автор пытается выявить истоки бытового зла и оценить его страшное воздействие на сознание человека.
Ольга Токарчук — один из любимых авторов современной Польши (причем любимых читателем как элитарным, так и широким). Роман «Бегуны» принес ей самую престижную в стране литературную премию «Нике». «Бегуны» — своего рода литературная монография путешествий по земному шару и человеческому телу, включающая в себя причудливо связанные и в конечном счете образующие единый сюжет новеллы, повести, фрагменты эссе, путевые записи и проч. Это роман о современных кочевниках, которыми являемся мы все. О внутренней тревоге, которая заставляет человека сниматься с насиженного места.
Ольгу Токарчук можно назвать одним из самых любимых авторов современного читателя — как элитарного, так и достаточно широкого. Новый ее роман «Последние истории» (2004) демонстрирует почерк не просто талантливой молодой писательницы, одной из главных надежд «молодой прозы 1990-х годов», но зрелого прозаика. Три женских мира, открывающиеся читателю в трех главах-повестях, объединены не столько родством героинь, сколько одной универсальной проблемой: переживанием смерти — далекой и близкой, чужой и собственной.