Карманный атлас женщин - [18]

Шрифт
Интервал

А когда она приберется в этих небесных покоях, станут они всем на удивление — соседи обзавидуются. Раз, два — и все заблестит. Своих навыков Домашняя Хозяйка никогда не растеряет. И всякие там хитрые способы тоже не забудет: как вывести пятно от вина, которым причащалась, как сделать облатку вкусной. Ад ли, рай ли, а порядок должен быть.

Наша базарная святая Мария вознеслась еще выше… но тут неожиданно стала падать. Просто падать. Ветер вдруг засвистел, какая-то пыль поднялась с земли, ангельские трубы смолкли. Мать твою, что же это? Вверх надо, ведь должно было быть вверх. Гребаный воздушный лифт, снова кто-то тросы стырил и металлические контакты отвинтил. О боже, к тому же лампочки нет, наверняка этот дебил с пятого этажа украл. Что за народ, чтоб его… Мало того, что всегда в этом лифте нассано, так еще и сломать его умудрились именно сейчас. Хамам всегда кажется, что ихнее только то, что до лестничной площадки, и все. А общественная собственность у них не в счет. Сломают, размалюют, засрут и еще с претензиями к уборщице, что не убирает. А чтоб нагнуться бумажку поднять — это нет, королевы долбаные.

О боже, я падаю!

Бац! Есть! Она снова здесь, вернулся пульс, пан Зенон, побыстрее зашивайте грудную клетку, пациентка потеряла много крови, и пульс все еще слабый.

Взбешенная Мария влезла в еще теплое тело, лежащее в больнице. Засунула руки в руки и подогнала ступни к коже. С этим светом в туннеле — неплохая байка. Сначала видишь свет, радуешься, как глупая, а голос шепчет тебе на ухо: «Поздравляем, вы выиграли путешествие в Эдем и набор крыльев фирмы “Ангелочек” — Польское значит Хорошее». Летишь, летишь, разряженная в лучшие тряпки, схваченные дома на лету. И бац. Лифт сломался. Так пусть починят, лоботрясы, я подожду, какие проблемы. Но с этим ремонтом известное дело: звонишь на номер, написанный на металлической табличке в кабине. Какая-то молодая деваха поднимает трубку, говорит, что никого нет, все на обходе. Принимает заявку, обещает быстро устранить неисправность, а ты сидишь в лифте час, два, как в тюрьме. Народ смотрит через стекло, детишки плюются и показывают средний палец. Чума. Наконец приезжают ремонтники, и оказывается, что у них нет какого-то инструмента, остался в конторе. А уже поздно и контора закрыта. Подают тебе одеяло через отверстие, ты вертишься с отвращением в луже, оставленной песиком Бобиком, и пытаешься внушить себе, что не застряла в лифте, а что ты где-то на берегу моря в бунгало и что все это — одно большое чудесное приключение.

Так что ничего страшного, фи, да Маньке вовсе и не хотелось на это ваше небо, на что оно ей. И здесь хорошо, здесь она всех знает, а еще она знает, где самые лучшие помойки. А там у Боженьки наверняка уже все занято, и каждый участок захвачен. Она презрительно пожимает плечами.

— Доктор, пациентка зашевелилась! Ну наконец хоть какой-то признак жизни. Пульс нормальный, гемоглобин, аспирин, амфетамин тоже. Руки у нее затряслись. Это шок после наркоза, так называемая естественная реакция.

— А кто она вообще такая?

— Да бомжиха какая-то, несколько раз видела ее около больницы, бутылки собирала, недалеко от улицы Банаха обитает и по окрестности шляется. Наверняка была под градусом, вот машина ее и задела. Истинное чудо, что выжила, ведь ее фура дальнобойная долбанула. Что ж, водка, говорят, консервирует, и после стакана ничего их не берет. Ха-ха. Ну да, доктор, но, может, ей так хотелось жить, что она сюда вернулась?

— Да полноте, пани Зося, это только женщины в такие дела верят. Просто мы ее прооперировали, на руку гипс наложили и всего-то. Посмотрим, как пройдут ближайшие сутки. А между прочим, у этой бабы наверняка нет страхового полиса, и наше государство снова будет вынуждено оплачивать ее пребывание в больнице. Такие уж они, алкашки. Тут на детей денег не хватает, отделения педиатрии закрывают, такое в стране творится. Вот было время при социализме, перед войной, при царе Горохе, эх. А случись ей умереть, опять-таки — за счет государства. И похороны, и гроб.

— Ой, доктор, моего старика тоже государство похоронило, потому что я уперлась и сказала, что пальцем не пошевелю, гроша ломаного не дам. И на могилу пошла только после похорон. Пьяница горький, всю жизнь мне отравил. А на могилы алкоголиков и хамов я не хожу, просто принцип у меня такой. Уважаю себя. Хотя порой найдет на меня что-то, какое-то внутреннее остервенение, и я еду на кладбище. Встаю над могилой и кулаком грожу этому пьянице: «Видишь теперь, сукин сын, кому из нас лучше: урыла-таки тебя жизнь в землю, а я живу себе».

Тем временем Мария думала, нельзя ли как-нибудь все же попасть на небо. Типа в рамках льготного тура для всей семьи. Может, кого-нибудь из стражей врат небесных подкупить? Но чем? Денег у нее не было, а наобещать легко, хуже будет, когда на нее божественная мафия наедет и потребует заплатить. Может, убежать из больницы и снова лечь под какую-нибудь машину? Куда там, около больницы такие пробки, что никто ее не задавит, потому что все стоят и ждут, пока зеленый загорится. А может, какой-нибудь гадости — да хоть той, что стоит в шкафчике у дежурной сестры, — наглотаться. Отличная идея, Манька, голова работает. Она всех перехитрит, она будет жить там наверху по высшему разряду. И впрямь, кто сказал, что девушка с ребенком из плохого района не может получить спасение? Фиг вам, вот увидите, и этот ваш бог тоже увидит и выкатит глаза, когда перед ним предстанет причесанная и аккуратная Мария Кретанская. Она ему тогда скажет, все как есть выложит: «Что это за бардак тут развели, лифты обоссаны, поломаны, люди в них застревают, такой, значит, здесь хозяин, а? И на этом небе, значит, делят на лучших и худших — полное бесправие! Получается, что только красивые и стройные могут получить спасение, а если бедной женщине с Охоты захотелось прикорнуть на облачке, то ее гонят. Хуже, чем милиция! Я в Страсбург жаловаться буду, я с вами, бандитами, рассчитаюсь! У меня… у меня связи, вот!!»


Еще от автора Сильвия Хутник
В стране чудес

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Неконтролируемая мысль

«Неконтролируемая мысль» — это сборник стихотворений и поэм о бытие, жизни и окружающем мире, содержащий в себе 51 поэтическое произведение. В каждом стихотворении заложена частица автора, которая очень точно передает состояние его души в момент написания конкретного стихотворения. Стихотворение — зеркало души, поэтому каждая его строка даёт читателю возможность понять душевное состояние поэта.


Ребятишки

Воспоминания о детстве в городе, которого уже нет. Современный Кокшетау мало чем напоминает тот старый добрый одноэтажный Кокчетав… Но память останется навсегда. «Застройка города была одноэтажная, улицы широкие прямые, обсаженные тополями. В палисадниках густо цвели сирень и желтая акация. Так бы городок и дремал еще лет пятьдесят…».


Полёт фантазии, фантазии в полёте

Рассказы в предлагаемом вниманию читателя сборнике освещают весьма актуальную сегодня тему межкультурной коммуникации в самых разных её аспектах: от особенностей любовно-романтических отношений между представителями различных культур до личных впечатлений автора от зарубежных встреч и поездок. А поскольку большинство текстов написано во время многочисленных и иногда весьма продолжительных перелётов автора, сборник так и называется «Полёт фантазии, фантазии в полёте».


Он увидел

Спасение духовности в человеке и обществе, сохранение нравственной памяти народа, без которой не может быть национального и просто человеческого достоинства, — главная идея романа уральской писательницы.


«Годзилла»

Перед вами грустная, а порой, даже ужасающая история воспоминаний автора о реалиях белоруской армии, в которой ему «посчастливилось» побывать. Сюжет представлен в виде коротких, отрывистых заметок, охватывающих год службы в рядах вооружённых сил Республики Беларусь. Драма о переживаниях, раздумьях и злоключениях человека, оказавшегося в агрессивно-экстремальной среде.


Меланхолия одного молодого человека

Эта повесть или рассказ, или монолог — называйте, как хотите — не из тех, что дружелюбна к читателю. Она не отворит мягко ворота, окунув вас в пучины некой истории. Она, скорее, грубо толкнет вас в озеро и будет наблюдать, как вы плещетесь в попытках спастись. Перед глазами — пузырьки воздуха, что вы выдыхаете, принимая в легкие все новые и новые порции воды, увлекающей на дно…


Игра на разных барабанах

Ольга Токарчук — «звезда» современной польской литературы. Российскому читателю больше известны ее романы, однако она еще и замечательный рассказчик. Сборник ее рассказов «Игра на разных барабанах» подтверждает близость автора к направлению магического реализма в литературе. Почти колдовскими чарами писательница создает художественные миры, одновременно мистические и реальные, но неизменно содержащие мощный заряд правды.


Мерседес-Бенц

Павел Хюлле — ведущий польский прозаик среднего поколения. Блестяще владея словом и виртуозно обыгрывая материал, экспериментирует с литературными традициями. «Мерседес-Бенц. Из писем к Грабалу» своим названием заинтригует автолюбителей и поклонников чешского классика. Но не только они с удовольствием прочтут эту остроумную повесть, герой которой (дабы отвлечь внимание инструктора по вождению) плетет сеть из нескончаемых фамильных преданий на автомобильную тематику. Живые картинки из прошлого, внося ностальгическую ноту, обнажают стремление рассказчика найти связь времен.


Бегуны

Ольга Токарчук — один из любимых авторов современной Польши (причем любимых читателем как элитарным, так и широким). Роман «Бегуны» принес ей самую престижную в стране литературную премию «Нике». «Бегуны» — своего рода литературная монография путешествий по земному шару и человеческому телу, включающая в себя причудливо связанные и в конечном счете образующие единый сюжет новеллы, повести, фрагменты эссе, путевые записи и проч. Это роман о современных кочевниках, которыми являемся мы все. О внутренней тревоге, которая заставляет человека сниматься с насиженного места.


Последние истории

Ольгу Токарчук можно назвать одним из самых любимых авторов современного читателя — как элитарного, так и достаточно широкого. Новый ее роман «Последние истории» (2004) демонстрирует почерк не просто талантливой молодой писательницы, одной из главных надежд «молодой прозы 1990-х годов», но зрелого прозаика. Три женских мира, открывающиеся читателю в трех главах-повестях, объединены не столько родством героинь, сколько одной универсальной проблемой: переживанием смерти — далекой и близкой, чужой и собственной.