Карманный атлас женщин - [19]

Шрифт
Интервал

Ни на минуту даже не задумается, ногу в приоткрытую дверь просунет и войдет, войдет на небо. В качестве первой бомжихи, которая никогда никому ничего плохого не сделала. Шагнет с дочкой на руках и скажет: «Ну, Анюся, посмотри, как люди живут, поди поиграй с этими нерожденными зародышами, которые сюда с земли попали. Только игрушки у них не отнимай, покажи, что мы с района, что с культуркой у нас в порядке и что вести себя умеем, и вообще уважали нас там».

Так, только куда подевалась эта дочка. Надо поискать. До Марии наконец стало доходить, что случилось на перекрестке. Прогулка, ДТП, коляска, «скорая».

Ребенок! Где ребенок? Наверняка лежит на земле и плачет. Хороша мать, нашла время заниматься самоубийством. Надо спешить к ребенку, надо его спасать. Мария пытается встать с постели, но чувствует странную боль в области грудной клетки. Да и провода мешают. Из носа, из руки, о боже, даже из пипки. Эй вы там, отключите наконец. Ах нет, тогда вырвемся силой, и все тут. Раз-два-бац — и на пол, рядом с уткой. Резкий рывок и попытка сесть на кровать. Как же все болит, но ничего. Эта боль хорошая, все чувствуется, каждая часть тела. Наконец-то. Значит, так работает сердце, так шевелятся мизинцы ног. Резать жилы на запястье по сравнению с этим — щекотка. Боль раздирает, угнетает и копошится. От боли теряешь сознание. От боли приходишь в чувство.

Мария встает, шатаясь, и пытается открыть дверь. Заперта? Не поддается. Ручка не поворачивается. Слишком тяжелая. Что делать, как выбраться, как убежать? Беспомощно оглядывает палату.

Есть выход! Окно! Открытое! Значит, ты существуешь, Боже, добрый и справедливый. Между прочим, могли бы и прибраться в этой больнице. Стекла грязные, пол не подметен, что вообще происходит. Было бы у меня время, тут бы все заблестело. Ладно, как-нибудь потом.

Подоконник близко, дойду, сила еще есть, хоть и остатки. Чтобы я и не дошла?! Дотащусь, доползу. Выйду отсюда, захвачу Анюську, и мы обе полетим на небо. И тогда уже меня оттуда никто не выпроводит. Все лучше, чем лежанка у кого-то там на кухне. Чем торговля не пойми чем на базаре. Чем эти люди, которые глазеют на тебя и пальцами тычут. Чем этот город с шершавыми стенами, с оставшимися от войны шрамами. Чем этот Дарек и его ублюдок. И пускай я рылась в помойках, есть у меня и своя гордость: они у меня перед носом дверь захлопнули, так я им докажу и добьюсь своего.

Ну, что я говорила, удалось-таки влезть на окно. Стою на подоконнике, как на сцене. Низко кланяюсь публике, посылаю воздушные поцелуи и помахиваю рукой на манер папы римского. Слишком длинные пижамные штаны подбираю, точно шлейф бального платья, и снова я принцесса в короне, в маминой квартире. Раскрываю рот и закрываю глаза. Еще раз поворачиваюсь к приветствующей меня публике.

А теперь перед вами Леди Помойка. Толпа безумствует. Что же я, господа, могу вам сказать, гм. Я и вправду взволнована — так много людей наконец обратили на меня внимание. Очень неожиданно, я ведь такая застенчивая и не знаю, как себя вести, когда тебя окружает слава. Я вам кое-что скажу, прямо скажу, от души, потому что девушка я простая: самое главное — чтобы у человека была семья. Вот так. Какая-то поддержка, смысл. Особенно у того, кто потерялся в жизни и злоупотреблял. Вот моя дочь, например: чудо. Просто чудо. Я уже ничего не хочу, ни денег, ни благ там каких, только чтобы моя Анюся щебетала. Женщина без ребенка все равно что без руки. Без ничего. Где она смысл себе какой найдет, в чем, спрашивается, — в вине?! Поэтому нечего аборты делать — рожать надо и любить. Я вам это говорю, я, Манька. Быть честной, следить за своим здоровьем и жить как все. И, это самое, короче, ну вот и все, наверное. Очень приятно было с вами познакомиться, вы замечательные, однако мне пора, спешу. Лечу, как говорится. Чао!


Збышек, Манькин благодетель, возвращался домой после смены в охране. Было раннее утро, он уставший, потому что целые сутки склады на Влодажевской сторожил. Собаки беспокойно метались, видимо, кто-то там шнырял. Что за работа, денег — кот наплакал, а здоровье не восстановишь. Надо будет все это послать куда подальше и поискать, может, чего другого. Хорошо, что хоть Манька с ним живет — и приберется, и поговорить есть с кем. Хотя в последнее время все меньше общих тем, потому как баба совсем спятила и выдумала, что у нее ребенок есть. Только и слышишь «Анюся то, Анюся се». Збышек покачал головой, вошел в подъезд. Искал ключи в кармане. Черт, снова нет света на площадке. Встал перед дверью на половик и наклонился в сторону окна. Ну ни хрена не видно, где эта замочная скважина.

Вдруг он почувствовал что-то странно-непривычное под ногами. Поднял ногу, проверил подметку, вроде ничего не прилипло. Странно. Поставил ногу на половик, нет, все-таки что-то там есть. Щелкнул зажигалкой и склонился над половиком. Провел пальцем по черной резине.

Из дырки в половике на него испуганно глядели детские глазки.

Мамка, забери нас к Богу,
Здесь нам слишком горя много,
Ой как будет грустно без тебя здесь нам.

Глава 2

СВЯЗНЫЕ

Коридоры поликлиники заполнены кашлем, сопением и хрипами. Перед каждым кабинетом несколько стульев, на них расположились старые тела. Толстые телесного цвета колготки, юбка три четверти в шотландскую клетку. Сапожок или туфля, свитерок и жилетка, чтобы не тянуло сквозняком по почкам, потому что нет ничего хуже, чем застудить почки. Бабы в шапках, беретах, шляпках, платках. Пышные головные уборы, словно вороньи гнезда, выросли на голове с того момента, как выпал последний волос. Внутри они набиты платками или полиэтиленовыми пакетами, чтобы держалась форма. И это не какие-то там сдвинутые набекрень береты: мохер должен торчать гордо, как большой шар, по которому предсказывают будущее.


Еще от автора Сильвия Хутник
В стране чудес

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Душечка-Завитушечка

"И когда он увидел как следует её шею и полные здоровые плечи, то всплеснул руками и проговорил: - Душечка!" А.П.Чехов "Душечка".


Розовый дельфин

Эта книга – история о любви как столкновения двух космосов. Розовый дельфин – биологическая редкость, но, тем не менее, встречающийся в реальности индивид. Дельфин-альбинос, увидеть которого, по поверью, означает скорую необыкновенную удачу. И, как при падении звезды, здесь тоже нужно загадывать желание, и оно несомненно должно исполниться.В основе сюжета безымянный мужчина и женщина по имени Алиса, которые в один прекрасный момент, 300 лет назад, оказались практически одни на целой планете (Земля), постепенно превращающейся в мертвый бетонный шарик.


Конец одиночества

Немецкого писателя Бенедикта Велльса (р. 1984) называют одним из самых талантливых представителей молодого поколения. «Конец одиночества» – это трогательное повествование, роман-биография, роман-притча. Жюль, Марти и Лиз растут в счастливой семье. Окруженные вниманием и заботой, они не подозревают, что всю их жизнь изменит гибель родителей. Последующее пребывание в интернате разделяет детей – каждый из них выбирает свой путь, полный ошибок и потерь. Проходят годы, и повзрослевший Жюль, главный герой романа, стремится переписать собственную судьбу и наверстать упущенное, чтобы посвятить себя призванию и обрести любовь хрупкой загадочной девушки Альвы.


Очень приятно, Ниагара. Том 1

Эта книга – сборник рассказов, объединенных одним персонажем, от лица которого и ведется повествование. Ниагара – вдумчивая, ироничная, чувствительная, наблюдательная, находчивая и творческая интеллектуалка. С ней невозможно соскучиться. Яркие, неповторимые, осязаемые образы героев. Неожиданные и авантюрные повороты событий. Живой и колоритный стиль повествования. Сюжеты, написанные самой жизнью.


Калейдоскоп

В книгу замечательного польского писателя Станислава Зелинского вошли рассказы, написанные им в 50—80-е годы. Мир, созданный воображением писателя, неуклюж, жесток и откровенно нелеп. Но он не возникает из ничего. Он дело рук населяющих его людей. Герои рассказов достаточно заурядны. Настораживает одно: их не удивляют те фантасмагорические и дикие происшествия, участниками или свидетелями которых они становятся. Рассказы наполнены горькими раздумьями над беспредельностью человеческой глупости и близорукости, порожденных забвением нравственных начал, безоглядным увлечением прогрессом, избавленным от уважения к человеку.


Возвращение в Мальпасо

«Возвращение в Мальпасо» – вторая книга петербургского писателя Виктора Семёнова. Она состоит из двух, связанных между собой героями и местом действия, повестей. В первой – обычное летнее путешествие двенадцатилетнего мальчишки с папой и друзьями затягивает их в настоящий круговорот приключений, полный смеха и неожиданных поворотов. Во второй – повзрослевший герой, спустя время, возвращается в Петербург, чтобы наладить бизнес-проекты своего отца, не догадываясь, что простые на первый взгляд процедуры превратятся для него в повторение подвигов великого Геракла.


Игра на разных барабанах

Ольга Токарчук — «звезда» современной польской литературы. Российскому читателю больше известны ее романы, однако она еще и замечательный рассказчик. Сборник ее рассказов «Игра на разных барабанах» подтверждает близость автора к направлению магического реализма в литературе. Почти колдовскими чарами писательница создает художественные миры, одновременно мистические и реальные, но неизменно содержащие мощный заряд правды.


Мерседес-Бенц

Павел Хюлле — ведущий польский прозаик среднего поколения. Блестяще владея словом и виртуозно обыгрывая материал, экспериментирует с литературными традициями. «Мерседес-Бенц. Из писем к Грабалу» своим названием заинтригует автолюбителей и поклонников чешского классика. Но не только они с удовольствием прочтут эту остроумную повесть, герой которой (дабы отвлечь внимание инструктора по вождению) плетет сеть из нескончаемых фамильных преданий на автомобильную тематику. Живые картинки из прошлого, внося ностальгическую ноту, обнажают стремление рассказчика найти связь времен.


Бегуны

Ольга Токарчук — один из любимых авторов современной Польши (причем любимых читателем как элитарным, так и широким). Роман «Бегуны» принес ей самую престижную в стране литературную премию «Нике». «Бегуны» — своего рода литературная монография путешествий по земному шару и человеческому телу, включающая в себя причудливо связанные и в конечном счете образующие единый сюжет новеллы, повести, фрагменты эссе, путевые записи и проч. Это роман о современных кочевниках, которыми являемся мы все. О внутренней тревоге, которая заставляет человека сниматься с насиженного места.


Последние истории

Ольгу Токарчук можно назвать одним из самых любимых авторов современного читателя — как элитарного, так и достаточно широкого. Новый ее роман «Последние истории» (2004) демонстрирует почерк не просто талантливой молодой писательницы, одной из главных надежд «молодой прозы 1990-х годов», но зрелого прозаика. Три женских мира, открывающиеся читателю в трех главах-повестях, объединены не столько родством героинь, сколько одной универсальной проблемой: переживанием смерти — далекой и близкой, чужой и собственной.