Карманная школа - [20]

С тех пор Лом только и думает об этой Отдушине. Иногда он встречает ее в других стенах и опять бросается к ней на выручку, но всегда в последнюю минуту Отдушина куда-то исчезает. И Лом никак не может понять причины этого загадочного исчезновения…

Масса

Встретились в космосе Планета и Песчинка. Песчинка Планету сразу заметила, а Планета Песчинку долго не замечала И это понятно: Песчинка-то совсем крохотная, а Планета — вон какая большая!

Стала Песчинка крутиться вокруг Планеты. С чего это ей вздумалось — трудно сказать. Может быть, ей Планета понравилась, а может, — так, по законам всемирного тяготения, по которым маленькие тела тяготеют к большим.

Крутилась Песчинка, крутилась, пока Планета ее не заметила.

— Перестань крутиться! — сказала Планета. — Ты заслоняешь мне Солнце.

— Ну, что вы! — удивилась Песчинка. — Вы такая большая. Разве я могу заслонять вам Солнце?

Тут Планета так расшумелась, что вокруг стали собираться любопытные.

— В чем дело? — спрашивали Небесные Тела. — Неужели опять в кого-то врезалась Комета?

— Да нет, — отвечали им более осведомленные. — Просто Планета скандалит. С Песчинкой не поладила.

— Не поладила с Песчинкой?.

— С обыкновенной Песчинкой!

— Ну, знаете!

Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы в дело не вмешалась Звезда. Звезда считалась на небе большим светилом, и поэтому все привыкли прислушиваться к ее мнению.

— Тише! — сказала Звезда. — Объясните, что здесь происходит.

Планета сразу сбавила тон.

— Понимаете, — стала она оправдываться, — эта Песчинка крутится вокруг меня. А чего ей вокруг меня крутиться? Мне и так не хватает Солнца, а тут еще какие-то иждивенки.

— Я не иждивенка, — робко произнесла Песчинка. — Может быть, я и виновата, но у меня нет другой орбиты…

— Да, орбитный вопрос пока еще у нас не решен, — сказала Звезда. — Но нужно как-то мириться.

— Я должна с ней мириться? — возмутилась Планета. — Я — с ней?

— Ну, хорошо, — сказала Звезда, — если вы сами не хотите с ней мириться, то я вас помирю.

— Помирите, пожалуйста, — попросила Песчинка, а Планета промолчала.

— У каждой из вас, — продолжала Звезда, — есть, конечно, какое-то желание. Скажите мне его — и все будет в порядке.

Я хочу стать поближе к Солнцу, — заявила Планета. — И чтобы никакие Песчинки меня не затирали.

— Это ваше самое большое желание?

— Да, самое большое.

Хорошо, — сказала Звезда и обратилась к Песчинке: — А у вас какое желание?

Песчинка замялась.

— Не знаю, стоит ли о нем говорить. Оно такое какое-то.

— Говорите, — настаивала Звезда.

И Песчинка сказала:

— Мне, конечно, стыдно такое желать, ведь я всего лишь маленькая Песчинка. Но мне бы очень хотелось не исчезнуть бесследно в космосе. Сделать что-нибудь такое, чтобы потом было что вспоминать, а когда я исчезну — чтобы вспоминали другие.

— Вот теперь все понятно, — сказала Звезда. — У вас, Планета, очень маленькое желание, и ради него совсем не стоит быть большой Планетой. А вот у Песчинки желание большое, не знаю даже, как оно в ней вмещается. Поэтому вам есть прямой смысл поменяться ролями.

Планета не хотела меняться, но в данном случае желания ее не спрашивали. Случилось так, как сказала Звезда — недаром она была большим светилом.

Песчинка стала быстро расти, на ней образовалась почва — благодатная почва, в которую и упало ее желание. А когда желание проросло, на Песчинке, теперь уже планете, появились деревья, животные и, наконец, люди. Люди и придумали для своей планеты имя — Земля. Очень хорошее имя.

Старая же Планета превратилась в Песчинку. Она долго металась от злости, пока не попала в глаз какому-то зеваке. Впрочем, она не причинила ему вреда, потому что стала совсем крохотной — такой же, как и ее желание.

Магнит

На балконе негде было укрыться от холода, и гвозди не зря потянулись к Магниту. Он помог им держаться вместе, он объяснил, что только сообща можно защититься от мороза, он научил их многим полезным вещам, о которых гвозди никогда не забудут.

И не случайно именно его послали гвозди своим представителем в комнату.

Теперь, когда в его распоряжении оказалась печь, Магнит не мог вести себя, как прежде, беспечно. Он подыскал местечко потеплей, чтобы навсегда избавить себя от холода, и только после этого приступил к делу.

Дело оказалось не из простых. От тепла, к которому Магнит не привык, все время хотелось спать, и приходилось неусыпно бороться со сном — разве это легкое дело?

— Эх, суета! — вздыхал Магнит. — Все суета. Даже с гвоздями встретиться — ну просто нет физической возможности!

Да, физической возможности встретиться с гвоздями у Магнита теперь уже не было. Его пригрели, и он потерял интерес к старым друзьям, говоря точнее, — размагнитился.

Что поделаешь? В физике это дело обычное, житейское…

Цена деления

Купил Дурак на базаре Правду. Удачно купил, ничего не скажешь. Дал за нее три дурацких вопроса да еще два тумака сдачи получил и — пошел.

Но легко сказать — пошел! С Правдой-то ходить — не так просто. Кто пробовал, тот знает. Большая она, Правда, тяжелая. Поехать на ней — не поедешь, а на себе нести — далеко ли унесешь?

Тащит Дурак свою Правду, мается. А бросить жалко. Как-никак, за нее заплачено.