Карлуша на Луне - [40]

Поиски сквозной ледяной пещеры, ведущей наружу, заняли не более получаса. Затем оставшиеся четырнадцать гномов, включая Квантика и Пшигля, начали залетать в неё, как пчёлы в леток улья.

Продвигаясь на малой скорости вверх по ледяному колодцу, Ослик вдруг почувствовал, что его реактивный ранец дает сбои.

— Эй! — закричал он к микрофон. — У меня, кажется, мотор глохнет!

— Это кто ещё там? — послышался в наушниках строгий голос Пшигля.

— Это я, Ослик! То есть Десятый!

— Вот что, Десятый. Если совсем заглохнешь, падай себе спокойно вниз. Потом вернёшься вторым заходом, вместе с теми тремя.

Ослик проверил, на месте ли шнурок, при помощи которого раскрывается парашют, стал шарить рукой по плечу и… не нашел шнурка на обычном месте. Наверное, он сложил парашют неправильно, и теперь, если турбина заглохнет окончательно, его ждет падение и неминуемая гибель…

Ещё не успев хорошенько испугаться, краем глаза Ослик заметил, что возле него плавно пошёл на обгон номер «девять». В то же время ледяной колодец стал расширяться и плавно переходить в горизонтальную плоскость. Ещё десяток-другой шагов, и можно будет удержаться на льду без помощи турбины…

Но как раз в это самое время ранец за спиной чихнул, издал протяжное змеиное шипение и заглох. Распластавшись на ледяной поверхности, Ослик начал съезжать в смертельную бездну.

— Как дела, приятель? — услышал он вдруг бодрый голос в наушниках. На-ка вот, держись, да покрепче…

Ослик поднял глаза и увидел перед собой девятый номер. Росомаха уверенно стоял на покатой поверхности, вонзив в ледяную толщу альпеншток и протягивая Ослику руку. Как только тот ухватился, Росомаха прибавил газу своему реактивному ранцу, и оба в два счета вылетели на ровное место, где их дожидались остальные.

— Образцовое поведение, Девятый! — похвалил Пшигль Росомаху. — Этот похвальный поступок будет отражён в моем рапорте, и дело не обойдется без специальной премии. А теперь всем построиться и слушать команды господина Квантика. Становись живо!..

В отличие от обер-атамана Пшигля, Квантик был гномом мягким и интеллигентным. Если он отдавал кому-либо распоряжение, то звучало это не как приказание старшего, а как личная просьба. Пшигль обычно повторял эту просьбу по-своему — так, что звенели скафандры. Эти два командира отлично дополняли друг друга, и работа с самого начала пошла чётко и слаженно.

Первым делом выбрали подходящее место для стартовой площадки, без торчащих скал и впадин. Затем вокруг этого места раскинули особые космические палатки, в которых можно было отдыхать, сняв с себя снаряжение и скафандр.

Эти палатки были изготовлены из сверхпрочной воздухонепроницаемой ткани и надувались изнутри воздухом. Для входа и выхода в палатках имелись шлюзовые камеры, похожие на те, что имеются на подводных лодках. Пройдя через шлюзовую камеру, гном мог спокойно снять с себя космическое снаряжение и отлично выспаться на надувной кровати.

Поскольку на поверхности Луны не бывает дня и ночи (она всегда обращена к Солнцу одной своей половиной), строители разделились на две команды по восемь гномов, одна из которых могла перекусывать и отдыхать в то время, пока другая работала. Продолжительность одной смены составляла четыре часа.

К тому времени когда палатки были установлены, а стартовая площадка расчищена от камней, снизу начали поступать готовые к сборке части ракеты и оборудование. Действие прибора невесомости могло неожиданно прекратиться, поэтому работа в первые двенадцать часов шла беспрерывно, в одну рабочую смену. Части корпуса, двигатель, жилые отсеки, запасы воды, воздуха и продовольствия — всё это переносилось к месту сборки и под руководством Квантика постепенно превращалось в единое целое.

Когда наступило время для отдыха смены, в которой работал Ослик, гномы с номерами от седьмого до четырнадцатого (двое из троих упавших уже вернулись в строй) отправились в палатки, где с удовольствием стащили с себя снаряжение, поели и растянулись на мягких надувных кроватях. Соседом Ослика снова оказался Росомаха.

— Послушайте, — обратился к нему Ослик, — я вам очень благодарен за то, что вы сделали. Без вашей помощи мне бы и вправду была крышка.

— Не стоит благодарности, приятель, — с готовностью повернулся к нему Росомаха. — Любой бы сделал то же самое, верно? А вообще-то, можешь говорить мне «ты», мы ведь с тобой не буржуи какие-нибудь, а нормальные рабочие гномы.

Ослик внимательно посмотрел на Росомаху. Что-то не очень он смахивал на рабочего гнома. Его развязные манеры и панибратство выглядели как-то фальшиво. Ослик хорошо знал рабочих гномов, и они вели себя совсем по-другому, а уж для того, чтобы завязать дружеские отношения с настоящим рабочим гномом, нужно было проработать с ним бок о бок не один день и не одну неделю… Кроме того, Ослику не давала покоя одна странность: он много раз вспоминал, как на земле готовил свой парашют. Он вспомнил каждое своё движение и положение каждой складки его шёлковой поверхности. И вдруг потом оказалось, что парашют смят, стропы его запутаны, а шнурок с кольцом, за которое следует дёргать, чтобы в воздухе он раскрылся, упрятан на самое дно ранца. С отказом реактивного двигателя тоже не всё было понятно: механик сказал, что у Ослика просто-напросто был вывернут на «ноль» регулятор подачи топлива. Сам Ослик его, естественно, в полете не крутил; стало быть, это мог сделать только кто-нибудь другой, находившийся рядом. А рядом находился…