Карл Либкнехт - [12]
«Поздравляем вас всех по поводу вашего выступления перед судом, — писал Энгельс Либкнехту 23 апреля 1872 г. — После брауншвейгского процесса (следовало дать отпор этой сволочи, и вы это добросовестно выполнили. Фраза о 1 000 членов Интернационала — вот единственное, чего вы могли бы не говорить» (Архив, т. VI, стр. 44).
Скоро Либкнехт и Бебель «сели» в тюрьму отбывать наказание. 11 марта 1873 г. Энгельс пишет Наталии Либкнехт:
«Я хотел вас попросить… сообщить мне, как он (Либкнехт) чувствует себя физически, каково обращение, вынужден ли он в отношении еды и питья обходиться тем, что дают в крепости, или может получать передачи с воли, и вообще все, что касается положения его и Бебеля. Сам он пишет об этом очень мало, а в последнее время совсем ничего. Но вы ведь понимаете, что все это нас здесь очень интересует… Как там с книгами? Есть ли у него все нужное? Впрочем, я уже знаю о том, что там можно хорошо наладить голубиную почту или, как говорят в Америке, the underground railway (подземную железную дорогу)… Не забывайте, что как бы там ни сложились обстоятельства, у вас в Лондоне есть друзья, которые в судьбе Либкнехта и вашей принимают самое горячее участие» (там же, 68).
Спустя несколько лет Энгельс вновь возвращается к теме об «отсидках» Либкнехта. В письме от 4 сент. 1877 г. он пишет жене Либкнехта:
«Я тоже разделяю тот взгляд, что Либкнехт чересчур много сидит; очень хорошо не придавать этому большого значения, но это еще не значит, что следует приучать себя к сидячему образу жизни. Сомнительно, конечно, чтобы им удалось убрать его с передовых постов (вернее сказать — из авангарда): кто отдал этому делу столько лет, находит в нем слишком много удовлетворения, а долгий опыт, пожалуй, скоро научит его избегать сетей уголовного кодекса. Разрешите, во всяком случае, горячо пожелать Вам, чтобы Либкнехт перестал проводить все свое свободное от работы время в тюрьме, а все время, свободное от тюрьмы, в рейхстаге или в поездках» (там же, стр. 126).
После антивоенных выступлений 1870—71 гг., после пламенной солидаризации с Парижской крммуной, после речи на лейпцигском процессе и новой двухлетней отсидки Вильгельм Либкнехт вместе с Бебелем стал общепризнанным вождем лучшей части рабочего класса Германии и получил мировую известность.
В эпоху исключительного закона против социалистов для партии рабочего класса понадобились в первую очередь те качества, которые составляли сильную сторону Вильгельма Либкнехта. Теперь дело шло прежде всего о том. чтобы не отступать перед полицейскими гонениями, не склонять знамени перед обнаглевшим врагом, не терять веры, — словом, остаться храбрыми солдатами революции. Тут Либкнехт был незаменим. Его энергия, его мужество, его готовность к самопожертвованию, его способности политического агитатора в это время сослужили партии великую службу.
В 1879 г. В. Либкнехт был выбран депутатом Саксонского ландтага. Членом его он оставался с 1879 по 1885 г. и затем с 1889 по 1892 г., т. е. почти в течение всего периода исключительного закона. Своей резиденцией имел он тогда Лейпциг. Просто арестовать Либкнехта, как депутата, было неудобно. Но его агитация в Лейпциге все более нервировала саксонские власти. Тогда саксонское правительство нашло такой выход: в 1881 г. оно объявило в Лейпциге малое осадное положение, запретило Либкнехту на этом основании всякие выступления и как неблагонадежного выслало его из пределов Лейпцига. Либкнехт переселился в местечко Борсдорф, в окрестностях Лейпцига. Здесь прожил он до самого переселения в Берлин.
В материальном отношении Либкнехту в эту пору жилось чрезвычайно трудно. Он и его семья бедствовали. Сам глава семьи вел, по его собственной позднейшей характеристике, цыганский образ жизни. Борсдорф в те времена был просто деревушкой. Домишко, в котором жила семья Либкнехта (впоследствии домишко этот прозвали «виллой Либкнехта»), был запущенным полуразвалившимся строением. В распоряжении Либкнехта и его тогда уже достаточно многочисленной семьи были две небольших тесных комнатки. Зимою было холодно. Главной заботой семьи было в это время года — достать топлива. Дети собирали в соседнем лесу валежник. К этому занятию часто привлекались и посещавшие Либкнехта в большом количестве товарищи. Лейпцигские рабочие, крепко любившие Либкнехта, присылали ему иногда предметы первой необходимости и делились с ним последним.
Отсюда Либкнехт держал связи со всей Германией. В эти годы он развил особенно энергичную литературную деятельность. Он писал листки, брошюры, статьи в нелегальный «Социал-демократ» (издававшийся сначала в Цюрихе, затем — в Лондоне), вел обширную нелегальную корреспонденцию с партийными организациями, переписывался с Марксом и Энгельсом и после смерти первого — с одним Энгельсом, поддерживал письменные и личные связи со своими избирателями, собирал деньги для репрессивных и их семей. В лачужке Либкнехта в Борсдорфе жизнь всегда била ключом. Одно время в Борсдорфе жил также Бебель. Сюда сходились все нити движения. Множество лучших пролетарских бойцов того времени побывало в этой «вилле Либкнехта».
