Карибский реквием - [26]

Даг энергично прокладывал себе путь среди толпы, неспешно прогуливавшейся по бульвару Ноливос до автобусного вокзала.

За окнами автобуса, который, подпрыгивая на ухабах, вез его в аэропорт, мелькали окрестности. Даг засунул руку в пакетик с печеньем, купленный у мальчишек в порту. До аэропорта было пятнадцать минут езды. Вполне достаточно, чтобы немного вздремнуть. И недостаточно, чтобы пружины проклятого сиденья успели проткнуть ему кожу. Смяв пустой пакетик, он устроился поудобнее и попытался заснуть.

«Фиат» осторожно ехал прямо за автобусом, словно эскорт, руки, лежавшие на руле, не казались ни слишком сжатыми, ни слишком расслабленными: просто терпеливыми.

И когда шофер автобуса вынужден был остановиться, чтобы поменять колесо, «фиат» пристроился на обочине, метрах в ста позади, и спокойно ждал, сверкая на солнце ярким красным пятном.

Даг стремглав влетел в холл аэровокзала. Из-за лопнувшей шины автобус опоздал на полчаса! В детективах и в кино такого никогда не бывает. Впрочем, в кино частные детективы разъезжали в шикарных автомобилях с откидным верхом под музыку Майлза Девиса[36]. «Как раз для меня, – подумал Даг. – Это научит не доверять традициям».

Задыхаясь, он бросился к регистрационной стойке как раз в тот момент, когда служащая уже собиралась встать.

– Вы опоздали, месье, самолет только что взлетел.

– Прекрасно. Полагаю, что на сегодняшний вечер это единственный?

– Совершенно верно, следующий вылет завтра в семь утра.

– А корабль?

– На Сент-Мари? На него нужно садиться в ТруаРивьер или в Пуэнт-а-Питр.

– Превосходно. Я вас не побеспокою, если устроюсь тут на ночь, на вашей стойке?

– Вы всегда можете нанять авиатакси. Или яхту, – любезно предложила девушка.

Даг поблагодарил ее. В самом деле, это был выход. Тем более за счет Лестера.

Полчаса спустя Даг уже сидел на передней лавке большой моторной лодки, которая, подскакивая на волнах, неслась по бурному морю.

Орошаемый со всех сторон водяной пылью, он сгорбился на своем сиденье – неотесанной деревянной скамье – и не видел большого моторного катера, который несся в том же направлении в нескольких сотнях метров позади них.

Когда через три четверти часа его лодка причалила в порту Гран-Бурга, Даг был мокрым с головы до ног. Вполне освежающая прогулка, не надо никакого Шпицбергена… Он заплатил молчаливому рыбаку, который запер на замок свою посудину, и взглянул на часы: 16. 10. Предстояло убить еще три четверти часа. Кстати, насчет «убить»: он забыл доложить Лестеру о нападении подручных Вурта. Разговаривая сам с собой, он дошел до площади Независимости, устроился на террасе кафе и заказал кружку пива, которое стал потягивать, не отводя взгляда от циферблата часов. Потекли минуты, медленные, тягучие, томительные. Он заказал еще одну кружку, пачку местных сигарет без фильтра, сходил в туалет, понаблюдал за вереницей муравьев, которые куда-то волокли кусок сахара, почесал между ног, послушал, как группа юнцов ругалась из-за предстоящих петушиных боев, промокнул бумажной салфеткой затылок, и наконец оказалось, что уже 16.45.

Даг поднялся и стал переходить улицу: комиссариат располагался в одном из зданий напротив. Он как раз огибал старое разрушенное здание, когда кто-то коснулся его плеча. Он мгновенно обернулся: ну если это очередная дурацкая шутка Вурта… Но это оказалась белая женщина, которую, как ему показалось, он узнал в аэропорту. Она улыбнулась ему.

– Здравствуйте, – бросила она ему по-французски с каким-то неуловимым акцентом.

– Э, привет… Мы знакомы?

– Ничего себе! Вы не физиономист! Мотель, сегодня утром. За завтраком.

Ну конечно, именно там он ее и видел! Но тем утром он видел ее другой: очки, волосы собраны лентой на затылке… Он заставил себя улыбнуться.

– Ах да, простите меня, я такой рассеянный…

16.50.

– Вы знаете, где улица Птит-Абим? Я первый раз в Гран-Бурге, и мне кажется, я заблудилась…

Ах, черт, вот пристала! Такие красивые голубые глаза, грудь, прямо скажем, не маленькая, но сейчас как это все некстати. Он извинился.

– Вообще-то это не здесь, но, к сожалению, я не могу вас проводить. У меня назначена встреча, и я уже опаздываю. Спросите вон у того полицейского…

Он отвернулся, чтобы показать ей полицейского, который стоял на другой стороне улицы возле парка, и в эту самую минуту увесистый футбольный мяч влетел ему прямо в лицо. Потеряв равновесие, он нечаянно толкнул женщину, и его локоть сильно ударился обо что-то твердое. Потирая сильно ноющий нос, на который в основном пришелся удар, он смутно удивился, что это такое она таскает в сумке. К нему подскочил мальчишка, стал извиняться:

– Простите, месье, это не я, это Боно, он пуляет как ненормальный.

– Ничего.

Мальчишка поднял мяч и убежал.

Он повернулся к женщине. Она положила руку на сумку, висевшую у нее через плечо, и смотрела на него с вымученной улыбкой.

16. 55. Он уже опаздывает.

– Простите, но мне действительно надо идти.

– Мерзкий ублюдок!

Даг, весьма удивленный, посмотрел на нее. Зрачки ее были неподвижны, губы неестественно бледны. Может, наркоманка?

– Вам плохо?

– Llamaunaambulancia,cabron![37]

– Вызвать «скорую помощь»? Вы себя плохо чувствуете?