Карфаген - [16]

Возможно, те самые чаевые, которых он не жалел, и подарили ему лишние секунды жизни. Которые неумолимо истекали.

– Прости, приятель, – произнес официант. – Это просто работа.

Решение пришло спонтанно. По большому счету это было даже не решение – скорее инстинкт, вроде того, что толкает на массовую гибель северных леммингов. Просто у Морица не оставалось выбора.

Резко изогнувшись, он взметнул полу плаща. На миг это сбило с толку киллера – первую пулю тот всадил в ткань в районе кармана, оказавшегося теперь выше головы жертвы. В отчаянном рывке Мориц дотянулся ногой до руки с пистолетом: удар, рука взметнулась вверх – и пуля ушла в скалистые небеса. Ясное дело, следующая пуля пришлась бы туда, куда было задумано – прямиком в голову Морица.

Он бы никогда не решился на это – не позволили бы привычные рефлексы, подсознательные надежды, что все обойдется, киллер передумает стрелять или пистолет даст осечку…

Но у него за спиной ревел адский поток. И если его собрались отправить в ад – он предпочел бы сам выбрать себе способ туда добраться. И когда разъяренный убийца выстрелил снова, пуля нашла лишь пустоту.

– Ах ты ж…

Киллер бросился к перилам, и успел заметить лишь развевавшийся в воздухе плащ, что в следующую секунду исчез в бурлящем пенном месиве.

Ему хватило ума набрать воздуха и не выныривать сразу – в последнем случае его могло пришибить ударом о низкий свод пещеры. Ледяная вода обжигала, но он почти не чувствовал холода – его перебивал мощный приток адреналина. Сжавшись в комок, мужчина постарался отключить мозг и не паниковать, чтобы сэкономить воздух, пока его тащило мощным ядовитым потоком. Ядовитым – оттого, что река была насыщена поганой черной водой, способной убить, если ее нахлебаться, или разъесть глаза, если попытаться хоть что-то рассмотреть в этом мутном мраке. Все, что он мог, – держаться, пока не наступит асфиксия, и надеяться на то, что поток вынесет его на сравнительно открытое пространство, где можно будет безопасно высунуть голову.

Не паниковать и расслабиться не вышло. Следующую минуту он пребывал в смертельном аквапарке, где тело швыряло из стороны в сторону, закручивало спиралью, било об стены, а под конец яростно швырнуло с высоты в бездну. Когда он уже был готов, задохнувшись, потерять сознание и нахлебаться напоследок черного яда, тело ощутило заметное замедление потока. Уже ни о чем не думая, из последних сил, он устремился к поверхности. Вынырнув, надсадно, с хрипом втянул в себя воздух, показавшийся в этот момент сладким и тягучим, как патока.

Смахнул с глаз едкую жидкость, поморгал, быстро огляделся. Было сравнительно светло – откуда-то сверху и сбоку пробивался свет далекого фонаря. Морица, как щепку, несло потоком, который стал значительно шире и при этом ощутимо медленнее. Однако мужчину продолжало тянуть в сторону нового провала в стене, откуда доносился зловещий рев. И похоже было, что из этой «водяной горки» живым выбраться будет проблематично. А потому специалист принялся бешено грести в сторону боковой стены.

У черного зева провала поток сужался и ускорялся. Дотянувшись до мокрой стены, Мориц безуспешно пытался зацепиться. Стена была скользкой от налета и почти гладкой. Мужчину утягивало все ближе и ближе к провалу, низкий рев в котором не сулил ничего хорошего. В какой-то момент спец ощутил, как его потянуло за ноги, стало засасывать, как пылесосом, в узкий пролом. Вскинув руки, он уцепился за выступающий свод. Пальцы уже онемели от холода и отказывались подчиняться. Очень медленно он подтянулся, ухватился за выступ выше. Стало чуть легче. Подтянувшись снова, он едва не сорвался – отвалился большой кусок отсыревшей породы. Но теперь мужчина держался мертвой хваткой и сдаваться не собирался. В какой-то момент он осознал, что ему ужасно мешает промокший и потяжелевший плащ. Хорошо еще, при себе у Морица не было пистолета. Но избавляться от плаща было поздно – это было бы верхом акробатики.

Как бы то ни было, ему удалось подняться по отвесной трехметровой скале и перевалиться через край на усыпанную каменными обломками поверхность. Уткнувшись в острые камни лицом, он сгреб их, как перину, и замер. Какое-то время его дрожащее тело просто отказывалось подчиняться, он весь дрожал, но наслаждался каждым мгновением вырванной из ревущей бездны жизни.

Очнувшись после недолгого забытья, Мориц сел, болезненно поморщился, отдирая от лица впившиеся камешки. Прикинул, глядя на свисающий с кабеля плафон в проволочной сетке: судя по направлению потока, он выбрался на пару уровней ниже «элитного объема», а где-то глубоко под ним – внешний контур охлаждения реактора, снабжающего Карфаген энергией. Это означало, что он находился далеко от Центрального сектора, на окраине, где в последнее время было довольно беспокойно. Такие места не контролировали даже неприкасаемые – слишком много здесь развелось всякого рода отчаявшихся беспредельщиков. Мориц усмехнулся и как ни в чем не бывало принялся отжимать одежду, уже почти не вспоминая, как чудом вырвался из лап смерти. Даже стал насвистывать какой-то бодрый мотивчик.