– Здравствуйте, Павел Николаевич! – говорит ему молодой, симпатичный кадет.
– Здравствуйте! Здравствуйте! – приветливо отвечает ему лидер партии народной свободы и пожимает его правую руку своей правой рукой.
А вот и Ф. И. Родичев. Его высокая фигура видна еще издали. Он весело разговаривает со своим собеседником. До нас долетают слова:
– Так вы еще не завтракали?…
– Нет, Федор Измайлович, еще не успел.
Едва успели мы занести это в свою книжку, как уже наталкиваемся на еврейскую группу.
– Ну что, вы все еще против погромов?
– Безусловно, против, – отвечает, улыбаясь, группа и проходит дальше.
Ожидается бурное заседание, и Маклаков (Василий Алексеевич), видный брюнет, потирает руки.
После краткой беседы с социал-демократами мы вынесли убеждение, что они бесповоротно примкнули к партии с.-д.
Вот раздалась звонкая польская речь, это беседуют между собой два представителя польской группы.
В глубине залы, у колонн, стоит Гучков.
– Какого вы мнения, Александр Иванович, о блоке с кадетами?
Гучков улыбается и делает неопределенный жест.
У входа в кулуары два крестьянина горячо толкуют об аграрной реформе.
В буфете, у стойки, закусывает селедкой Пуришкевич, который принадлежит к крайним правым.
«Нонича, теперича, тае-тае», – говорят мужички в кулуарах».
– «Последний Луч» меня переманивает, то есть «кулуары», – с безысходной грустью заявил Сципион.
Вздохнул еще раз и протянул бумажку Сципиону.
