Карельская баня: обряды, верования, народная медицина и духи-хозяева - [130]
А если нет [у тебя], моя выпестовавшая, объезженного коня/лошадки в упряжке, так хоть красивый стульчик для сидения принеси. И, опираясь на этот стульчик для сидения, [я] дойду.
И еще [я] печальный стан попрошу полного прощения перед уходом в позднюю баенку уточки-морянки [девичью баню]. Как знать, быть может обидела горькими словами мою [меня] создавшую в ту недолгую порушку, пока возрастала с имечком уточки-морянки [в пору девичества].
В бане невесту парят и моют подруги. Причитальщица причитывает в предбаннике:
Voikah tunnon yliset tuuvehet spuassuset tunnon teräväiseh kaksien tuu-vehien hyväsieni tunnon myöhäset tulitupaset tuhansina tulikypenyisinä tu-prahutella ympäri tuuvehie ilmasie.
/Voikah/ kiiras synty kiran teräväiseh kivikipakkaiset kirvotella kiirahan hyväseni kisojen kirvottelupaikkasih, kun ei kieroseni kiran puuvuttu.”
Пусть высшие ласковые спасушки вмиг развеют по ласковому свету тысячами огненных искорок позднюю жаркую баенку (букв.: избушку) моих двоих ласковых хороших [родителей].
Пусть ясные прародители вмиг развалят каменную печку в бане моего ясного хорошего [отца], [в месте] где я расстаюсь с порушкой игр/ бесед, и мои обидушки не поубавились.
Tuli kylystä pihalla, itköy:
Anna ualtovetysih äijän luajittelen äijän nuoret allinimyseni, kun oli äijän viimeset jo allikylyset. Eihän apieseni äijän vähäselti hoti alettu.
Выходят с невестой из бани, причитывают во дворе:
Дай-ка опущу в волнистую воду свое молоденькое имечко уточки-морянки [девичью волю], ведь это была последняя баенка уточки-морянки, и кручинушки не поубавились.
Hyö lähetäh matkah, stuula tuuvah, millä morsien istuutuu ta itköy:
Anna inhu vartuvuoni hoti issunstuulasilla issutteliuhun, kun ei inhuseni hoti innon vähäsiltä innon puuvuttu ihalan hyväseni iltakylysissä.
По пути из бани невесте приносят стул, она садится на стул, а плачея продолжает причеть:
Дай-ка, несчастный стан, присяду хоть на стульчик для сидения, ведь мои кручинушки нисколько не поубавились в вечерней баенке моего чудесного хорошего.
Приступают к расчесыванию волос. Невеста сидит на стуле. Плачея причитывает:
Voi, kajon ensimmäini kauniskasvoni kalevan kantajani lapsi, kalanluiset piäkampaset kajon kualatella, millä iče kajollisien kaunehien alliloijeni kerällä
kanaliemenöisieni kampualisin kaunehenhy väseni kaj on assuntavierisissä. Hoti kaunehen hyväsen kamuaikkunoijen piällisiksi karjalintusiksi kajon ylentelisin
kajon nuoret kananimyseni.
Anna kaunehilla ilmoilla siätelijä kantajaiseni karjalintusien karjasista kacahtelis
miun kajon nuorikkaisie kananimysieni.
Vieläi, herojaini lapsi, herkkuset helun kualattele helun nuorien hepuk-kanimysieni piällä, anna iče helulliset heliet alliseni herkutteliuvuttais.
Vieläi, kantajaini lapsi, kannoilla karkuajat kapakkavetyöt kualattele, anna kaikenhyvistä kajollisista luatuloista kaunehaisista kananimyöni kajon puuvuttelen.
Сможешь ли [ты], первое прекраснолицее дитя моей бодрой [меня] выносившей [дитя матери, брат], принести гребешок из рыбьих костей, чем вместе с моими поровёночками, красивыми уточками-морянками, расчесать мои первошерстки/волоконца курочки [девичьи волосы] в строениях моего красивого хорошего [в отцовском доме]. Не оставить ли мне над оконными косяками своего красивого хорошего в образе стайных (?) птиц (птиц в стае?) молоденькие имечки курочки [девичью волю]?
Пусть бы моя, на красивый свет создавшая [меня] выносившая [мать] в стае птиц любовалась моим молоденьким имечком курочки [девичьей волей].
И еще, дитя моей [меня] создавшей [уел.] [рат], принеси лакомства в честь моего имечка куманики, пусть мои поровёночки, ясные уточки-морянки, полакомятся.
И еще, дитя моей [меня] выносившей, принеси на пятки (так в оригинале!) набегающие/действующие водицы из кабака [вино], чтобы славно и по-доброму расстаться мне с моим красивым имечком курочки [с девичьей волей].
Когда волосы причесаны, продолжают путь, и около крыльца плачея причитывает матери:
Vieläkö, itvojaiseni, innon entisie isvoolintasie myöten isvontelikset, kuita innon vähäsillä innon ylenentä äijälläni iloten innon kualelin.
Nyt vain innon olovaisien itkuvetysieni kerällä innon kualelen.
Voi, vualijaiseni, vallan Iällisistä valtapaikkasista valtavetyöt vallan kual-atella.
Anna vallan viimesistä vassanlöylykylysistä vallan kualeltuo ihovalkie-sieni valottelisin.
Vielä, vualijaiseni, i vanouttujen vuamojen nenissä val’aimattoniat vuar-napaikkaset ihovalkiesieni valotella vallan kualattele.
Vieläi, tuuvehilla ilmoilla siätelijä tuuvittajaiseni, tulittele palavat tulituohuksuot.
Vieläi, luatu ilmoilla siätelijä luatijaiseni, lakijen tasoissa lainehti]at luas-kavat
luatusavuset luajittele. Anna iče luavullisien luatu allisieni kera luavun olovan luatu narotaisen lukusie ta luatusie myöten luaskavampie osasie lua-jittelisin.
Еще ли, моя [меня] взрастившая, по-прежнему позволишь пройтись по двору, где за короткое время возрастания с радостью хаживала? Теперь же с обильными водицами [со слезами] прохожу.
Сумей, моя [меня] выпестовавшая, из ближайших вольных водоемов вольную водицу принести, чтобы по возвращении из последних парных баенок белое личико обмыть.
«Людмила Иванова – артистка прекрасная!» – с этими словами Эльдара Рязанова нельзя не согласиться. Она талантлива, естественна, самозабвенно любит свой «Современник», одним из основателей которого является наряду с Олегом Ефремовым, Галиной Волчек, Олегом Табаковым… А еще народная артистка России Людмила Иванова сочиняет песни для спектаклей и эстрады, руководит детским музыкальным театром «Экспромт» и пишет книги. Новую книгу актрисы «Мой „Современник“» без преувеличения можно назвать поэмой о любви к театру – с небольшими лирическими зарисовками из личной жизни.
Данная книга является первым комплексным научным исследованием в области карельской мифологии. На основе мифологических рассказов и верований, а так же заговоров, эпических песен, паремий и других фольклорных жанров, комплексно представлена картина архаичного мировосприятия карелов. Рассматриваются образы Кегри, Сюндю и Крещенской бабы, персонажей, связанных с календарной обрядностью. Анализируется мифологическая проза о духах-хозяевах двух природных стихий – леса и воды и некоторые обряды, связанные с ними.
Послевоенные годы знаменуются решительным наступлением нашего морского рыболовства на открытые, ранее не охваченные промыслом районы Мирового океана. Одним из таких районов стала тропическая Атлантика, прилегающая к берегам Северо-западной Африки, где советские рыбаки в 1958 году впервые подняли свои вымпелы и с успехом приступили к новому для них промыслу замечательной деликатесной рыбы сардины. Но это было не простым делом и потребовало не только напряженного труда рыбаков, но и больших исследований ученых-специалистов.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Монография посвящена проблеме самоидентификации русской интеллигенции, рассмотренной в историко-философском и историко-культурном срезах. Логически текст состоит из двух частей. В первой рассмотрено становление интеллигенции, начиная с XVIII века и по сегодняшний день, дана проблематизация важнейших тем и идей; вторая раскрывает своеобразную интеллектуальную, духовную, жизненную оппозицию Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого по отношению к истории, статусу и судьбе русской интеллигенции. Оба писателя, будучи людьми диаметрально противоположных мировоззренческих взглядов, оказались “versus” интеллигентских приемов мышления, идеологии, базовых ценностей и моделей поведения.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.