Каре для саксофона - [32]

— Ветер слабый. Под нами эхолот показывает двенадцать метров и рельеф живописного кораллового рифа. Можно понырять, покататься на «гидрике» и виндсерфинге, — вернувшись, объявил программу Дмитрий и добавил: — Конечно же, первый выбор за гостями, — и грустно посмотрел на доску от серфинга, лежащую у борта. Оксана, не решавшаяся выразить желание вперед знаменитости, пожирала глазами то гидроцикл, то Еву.

— Кratov, do you have two aqualungs? I want to drop to the bottom like a dead fish… Michael, join the company, — на чистом английском прервала затянувшуюся паузу Ева — With pleasure, my Queen — весело ответил я и, увидев полное отсутствие понимания белоруски, пришел ей на помощь, добавив по-русски: — Почему «мертвая», разве в аквалангах нет воздуха?

После слова «акваланг» Оксана заметно оживилась и стала звать Виктора, который по-прежнему был в рубке.

— Все есть: и воздух, и бензин, — радостно засуетился Кратов, понимая, что на его доску с парусом никто не претендует, и начал объяснять, где находится оборудование.

Я вытащил из палубного рундука два баллона с компенсаторами и легочниками, Ева спустилась в каюту и принесла оттуда маски, ласты и два легких гидрокостюма. Мы, не мешкая, начали переодеваться. Кратов с Виктором спускали на воду гидроцикл, Оксана уже барахталась в воде. Димка дал последний инструктаж Виктору, гидроцикл взвыл и, выбрасывая сноп брызг, понес белорусов от яхты в открытое море.

Я проверил оборудование и помог Еве экипироваться. Но когда Димка увидел, как я легким движением через голову забросил свой баллон за спину, он потерял к нам всякий интерес, понимая, что его советы нам не нужны, и увлекся шарниром паруса.

Мы с Евой поочередно прыгнули в море, выпустив воздух из компенсаторов, медленно погрузились. Подводный мир завораживает, и пусть это неестественная среда обитания человека, акваланг позволяет превратиться в полноправную громадную рыбину. Ева, приняв горизонтальное положение, начала погружение, направляясь к едва проступающему через синеву толщи воды кораллу, я последовал за ней. Она дышала ровно и размеренно, выпуская грозди воздушных пузырьков, устремляющихся вверх. Мы приблизились ко дну. Продувшись раз пять, можно было предположить глубину метров десять, и здесь нас ждал сюрприз. Все дно, насколько хватало глаз, было покрыто громадными конусовидными растениями высотой полтора-два метра с широкими горловинами, направленными вверх. Они находились на расстоянии друг от друга, будто деревья в парке. Ева весело плавала между ними, заставляя их слегка покачиваться и делая картинку еще более фантастичной. Она действительно была похожа на русалку, беззаботно играющую в сказочном лесу, казалось, что она сейчас сбросит баллон и маску, и я услышу под водой ее звонкий смех. Ева подплыла ко мне и, взяв за руку, увлекла за собой. Так, держась за руки, мы пробирались средь конусов. Наконец, Ева остановилась, и нашему взору открылась громадная темная рыба. Это была очень крупная особь, около двух метров. Её любопытство оказалось не меньше нашего, и она медленно подплыла к нам. Ева крепко сжала мою руку, увидев, как я потянулся, чтобы его потрогать, видимо, ей хотелось подольше понаблюдать за ней с близкого расстояния. Я безропотно подчинился, тем более находка была ее.

Рыба повернулась к нам в профиль, завалилась набок и в таком положении скрылась в зарослях «рощи». Ева снова сжала мою руку, я посмотрел ей в глаза. Она неспешно сдвинула маску на лоб, вынула изо рта загубник. Сделав глубокий вдох, я повторил ее движения, и мы слились в поцелуе. В этом сказочном лесу, обнявшись, мы лежали на дне, и я жадно ласкал ее соленные нежные губы, самые желанные губы в мире. Через некоторое время мы обрели чувство реальности, все элементы экипировки вернулись на свои места и, убедившись, что все друг у друга нормально, направились к кораллу.

Глубина заметно уменьшилась, появились цвета — синий, зеленый, красный. Именно на малых глубинах в три-четыре метра подводный мир кишит разноцветьем и разнообразием, тем более у кораллов, и наш был не исключением. Множество стаек разноцветных рыб по-хозяйски утюжили каждую щелку или выступ подводного острова. Мы для них были настолько крупными обитателями, что они не обращали на нас внимания. Видя это многообразие, приходит ощущение большого аквариума. Идиллию нарушил звон в ушах, я посмотрел вверх и увидел приближающийся к яхте гидроцикл — вернулись белорусы. В то же время Ева пристроилась к косячку небольших рыбок и так увлеклась подражанием их движениям, что не заметила этого. На манометре было семьдесят бар — достаточно много, но Ева хотела покататься на гидроцикле сразу после Оксаны с Виктором. Я отстегнул от бедра нож и постучал рукояткой по баллону, привлекая ее внимание. Наконец, Ева оставила бедных рыбок и подплыла, а, увидев у корпуса яхты гидроцикл, сразу же согласилась вернуться. Мы всплыли у кормы, прямо у трапика, и, сбросив ласты, поднялись на борт.

На палубе нас встретил Виктор: — Ну, что, подводники, как дела?

— Нет, Виктор, подводники — это на подводной лодке, а мы дайверы, — поправил я белоруса, снимая с Евы баллон.