Караванщица - [16]

Заглянув в подполье, Нирина вручила кипу бумаг пассажирам.

– Ознакомьтесь, шегретцы. И продумайте историю.

Подавив неожиданное желание остаться и послушать, о чем сейчас Рилисэ Хедани тихо рассказывает своему мальчишке, она выбралась наружу. Протяжный звук рога вновь позвал караван в дорогу.

Оазис Сенин еще называют Горным. Не то чтобы среди пустыни были высокие горы, просто из земли выпирала небольшая гряда. Четыре низких длинных обрывистых скалы, осыпающиеся мелкой каменной крошкой, завивались петлями, образуя чаши, пещерки и колодцы. Самое же чудесное было в том, что все они были заполнены водой из сотен ключей, бьющих из трещин в камнях. Потому здесь и процветала жизнь. Озерки и ручейки, каналы и акведуки обеспечивали водой огромную территорию.

При приближении к Сенину на горизонте воздвиглась огромная кучерявая зеленая гряда. На сером крупнозернистом песке появились кусты и жесткая, похожая на иглы трава, украшенная яркими, бело-желтыми цветочками. Под копытами лошадей уже не вздымалась пыль, и в воздухе отчетливо пахло свежестью.

Здесь караваны, бывало, задерживались на несколько дней, устраивались небольшие ярмарки, люди обменивались новостями, а некоторые путешественники меняли направление движения.

Неназойливая стража проводила караван до малой стоянки. Под сенью оплетенных лианами колючих акаций уже стояли более двух дюжин фургонов. На одном из пологов висел почти потерявший цвета вымпел северной дороги. Такие используют обычно главы караванов, принадлежащих какому-либо каганату. Этот шел длинной дорогой, заходя во все мало-мальски крупные оазисы к югу от Энгиза. Вокруг легких повозок и тонконогих каркаралов суетились караванщики и местные жители, в лицах которых было куда меньше обреченности познавших жажду обитателей пустыни.

Жителей Сенина всегда можно отличить от прочих по чуть более светлому оттенку загара. Под куполами, смыкающимися над головами, даже в самый жаркий полдень царил мрачноватый сумрак, открыты палящему солнцу только вершины гряды да несколько площадей, расчищенных под нужды правителей. Дома состоятельных пустынников и хижины бедняков одинаково ловко прятались среди зарослей, тропинок и звонких ручейков.

Спешившись, Нирина поспешила к одному из них, набрала полные ладони и плеснула в лицо, смывая дорожную пыль.

Как удачно, что этот караван стоит именно здесь. Надо обойти и проверить прочие. Если чужаков достаточно… Женщина поднялась, расправляя палетту.

Посмотрим.

До самого заката у нее было полно дел. Рутина, рутина, рутина, а кроме того… Надо успеть сделать круг у Караванного озера, посетив все пять стоянок, раскланяться со знакомыми, заглянуть под тенты и покрутиться среди шатров кочевого рынка, посетить центральные акведуки.

Наконец-то у управителя оазиса нашлось золото на обновление и перестройку осыпающихся развалин с растрескавшимися глиняными трубами. Заставленные лесами и обвешанные разноцветными фонариками столбы и арки, тянущиеся от скалистой развилки до двухэтажной, облупленной постройки, напоминали о роскошных ронийских праздниках. Цвета огней, по крайней мере, были самые похожие. Алые, серебряные и зеленые.

Полюбовавшись на обретающее новую жизнь строение, она вернулась к каравану. Неслышно миновала дремлющих стражей, приласкала и угостила куском пирога местного облезлого песчаного кошака, который вместо того чтобы истеричным мявом поднять тревогу только довольно заурчал.

Беззаботные они здесь, в Сенине. Ведь Дикие никогда не покидают Красных песков, а могущественная Алания так далеко! Костровые караванов и то бдительнее. С ними пришлось и поговорить, и выпить горячего вина. У Реваза – поинтересоваться ранеными и выслушать восхваления собственных ловких пальцев. Он был один из тех, кому понадобилась помощь…

Добравшись до фургона и откинув полог, она недовольно поморщилась. Рилисэ Хедани, потягиваясь, сидел на краю люка. Нирина прикрыла ткань, затянула шнуровку, выдохнула и повернулась. Успокаивающе протянув руку, гость заметил:

– Шаери Вирин… Я так понял, что здесь не принято в отсутствие хозяина заглядывать под полог.

– Вы не вполне представляете, какие длинные порой руки у аланийских служителей. Эти – заглянут.

– Но для них у нас имеется, – мужчина погладил рукоять лежащего рядом клинка, – неплохая сталь.

– Вы так уверены в том, что справитесь с ними? – взгляд женщины уперся в бинты, все еще прикрывающие грудь Хедани.

– Вполне.

– Что же, ваше право. Но у меня другое дело. Вы продумали историю?

Мужчина кивнул. Нирина присела на сундук, перебирая висящую рядом ткань.

– Ну так… расскажите?

– О чем вам рассказать, шаери? – устало вздохнул мужчина. – Мать моего сына была изгойкой благородных кровей, и я не смог ее спасти, когда в наш дом явились две дюжины служителей меча. Мы сбежали…

– И присоединились к каравану Шарана. Он стоит на третьей стоянке, если считать от нашей.

Аланиец кивнул.

– Мальчишка спит?

– Нет.

– Отлично. Тогда идем к озеру. Я обещала вам разминку.

И Нирина кинула в руки гостя пару тонких дорожных палетт.

Маленькое озеро, к которому по узкой скалистой тропе вывела своих подопечных Нирина, встретило их черным бархатным отражением неба, расшитым серебряными строчками звезд. Плотные кожистые листья кустов приникли к воде, открывая колючие стволы и тонкие стебельки, усыпанные мелкими полупрозрачными бутонами. Раскрываясь миниатюрными чашечками, пушистые изнутри листочки, испускали сладкий аромат.