Каракалла. Иисус Навин - [56]

Шрифт
Интервал

Жрецы и жертвонаблюдатели всех богов Востока и Запада раздували огонь и распоряжались принесенными дарами, между тем как воины всех наций империи, молясь, окружали алтари.

Однако же Мелисса без сожаления прошла мимо этого волновавшего ум и сердце зрелища, потому что надежда, что ее милому скоро будет возвращено здоровье, отодвигала в тень все остальное. Но когда она смотрела на тысячи людей, расположившихся здесь лагерем, и на храм, у фасада которого работало, подобно муравьям, такое множество людей, ей пришла в голову мысль, что все это принадлежит и посвящено только одному человеку. За ним следуют вон те легионы, как облака пыли за бурей; по одному его мановению трепещет весь мир, и в его руках находятся жизнь и счастье ее, так же как и миллионов людей, над которыми он господствует.

И этого всемогущего властителя, этого бога в человеческом образе, ее брат осмеял, и теперь сыщики, может быть, снова напали на его след…

Эта мысль снова возмутила светлую радость ее души, и когда она посмотрела на серьезные, озабоченные черты Андреаса, ее сердце начало тревожно биться от страха. Как могла она быть веселою, когда тем, кого она любила больше всего, угрожали такие тяжкие бедствия?

XII

Мелисса думала, что носилки направятся в Серапеум по рампе или по назначенной для пешеходов лестнице, через главный портал, по обыкновению; но сегодня, по причине присутствия императора, это не могло быть допущено, и, таким образом, пришлось нести больного вокруг всей восточной стороны громадного здания, равного размерами какой — нибудь деревне.

Задняя дверь в южной стене, сквозь которую их наконец пропустили, вела в проход, тянувшийся вдоль большого жертвенного двора и примыкавший к внутренним помещениям храма, к которым принадлежали и так называемые инкубационные залы, залы вещих снов.

В них больные получали во сне откровения насчет того, каким путем или при помощи каких средств они могут ожидать исцеления, и потому там не было недостатка в жрецах, истолковывавших сны, и врачах, приходивших сюда, чтобы наблюдать редкие случаи болезни и объяснять ищущим их помощи значение часто темных загадок божества или же помогать им своим собственным искусством.

Один, находившийся в дружеских отношениях с Птоломеем, врач, который хотя и принял тайно крещение, но принадлежал к числу пастофоров[20] храма, дожидался носилок у ворот и пошел впереди маленького шествия в качестве проводника.

С жертвенного двора доносился рев множества быков. В такой ранний час их убивали по приказанию императора, и так как Каракалла обещал присутствовать при жертвоприношениях, то никому, кроме лиц, принадлежавших к жреческому сословию или к числу друзей цезаря, не дозволялось входить на жертвенный двор. Поэтому носилки нужно было внести вверх по лестнице и затем пронести их через длинную библиотеку, широкие окна которой выходили на большое не покрытое кровлею пространство, где рассматривались внутренности животных.

Из всего этого Диодор не чувствовал и не видел ничего, потому что, вследствие пролома в черепе, его сознание померкло; но Птоломей для успокоения Мелиссы уверял ее, что он крепко спит. Когда Диодора несли вверх по ступеням лестницы, Мелисса шла возле него, но после этого уверения врача она отступила от носилок и начала снова смотреть вокруг.

Когда шествие вступило в зал, где на длинных полках покоились в каменных и деревянных ящиках свитки рукописей, внизу раздалось торжественное пение и клик: «Да здравствует цезарь!», возвещавшие приближение императора. Врач — проводник указал на двор и ласково сказал девушке, красота которой привлекала его:

— Посмотри вниз, если ты желаешь видеть императора. Нам и без того приходится дожидаться, пока императорское шествие не выйдет из прохода вон в ту дверь.

И Мелисса, которую женское любопытство уже приманило к окну, смотрела теперь на двор и на лестницу, с которой сходили преторианцы, римские сановники в тогах или в военном убранстве легатов, наблюдатели за жертвоприношениями в венках и другие жрецы.

Затем на короткое время ступени лестницы остались пустыми, и Мелиссе казалось, что она слышит биение своего сердца, как вдруг громко раздался клик: «Да здравствует император!» Его подхватил гром трубных звуков, отраженный высокими каменными стенами, которые окружали жертвенный двор, и Каракалла появился на широкой мраморной лестнице, спускавшейся к алтарям.

Глаза девушки точно какими — то чарами были прикованы к этой личности, наружность которой не была ни красива, ни величава, но Мелисса сама не знала, чем могущественно привлекала ее.

Откуда явилось в нем, который был скорее мал, чем высок ростом, скорее вял, чем величествен, то внушительное нечто, которое должно было отстранять далеко от него всякую попытку сближения?

Великолепный лев, который спокойно шел возле него и в гриву которого он погрузил свою левую руку, казался не более недоступным, чем он. Каракалла называл своим «Персидским мечом» страшного хищного зверя, с которым обращался как с постельной собачонкой, и теперь Мелиссе снова пришла мысль, что может угрожать ее Александру чрез этого человека, и, кроме того, она вспомнили все, в чем упрекал свет этого убийцу своего брата, своей жены и столь многих тысяч людей.


Еще от автора Георг Мориц Эберс
Уарда

Данная книга является участником проекта «Испр@влено». Если Вы желаете сообщить об ошибках, опечатках или иных недостатках данной книги, то Вы можете сделать это по адресу: http://www.fictionbook.org/forum/viewtopic.php?p=12427#12427.


Клеопатра

В романе "Клеопатра" автор обращается к образу последней царицы династии Птолемеев, видевшей у своих ног Юлия Цезаря, признававшего за собой только две силы — смерть и Клеопатру, и величайшего римского полководца Антония, потомка Геркулеса, до конца дней своих влюбленного в царицу.


Зороастр

Эта книга соприкасает читателя с исчезнувшими цивилизациями Древнего мира.Персия, Иудея, Карфаген, легендарные цари и полководцы Дарий, Зороастр, Гамилькар встают со страниц исторических романов, вошедших в сборник.


Невеста Нила

Георг-Мориц Эберс (1837-1898) — известный немецкий ученый-египтолог, талантливый романист. В его произведениях (Эберс оставил читателям 17 исторических романов: 5 — о европейском средневековье, остальные — о Древнем Египте) сочетаются научно обоснованное воспроизведение изображаемой эпохи и увлекательная фабула. В восьмой том Собрания сочинении вошел один из самых известных исторических романов Г. Эберса «Невеста Нила».Роман рисует картину борьбы за власть в Египте в VI веке до н.э. В это время Персия достигла огромного могущества, покорила полмира, стала непобедимой.Роман повествует о трагической судьбе Нитетис, дочери египетского фараона и ее первом муже — грозном, жестоком царе персов Камбизе, поплатившемся за свою подозрительность и высокомерие.


Дочь фараона

«Дочь фараона» (1864) Георга-Морица Эберса – это самый первый художественный роман автора. Действие в нем протекает в Древнем Египте и Персии времен фараона Амазиса II (570—526 до н. э.). Это роман о любви и предательстве, о гордости и ревности, о молодости и безумии. Этот роман – о власти над людьми и над собой, о доверии, о чести, о страданиях. При несомненно интересных сюжетных линиях, роман привлекает еще и точностью и правдивостью описания быта древних египтян и персов, их обычаев, одежды, привычек.


Сестры

Георг-Мориц Эберс (1837-1898) — известный немецкий ученый-египтолог, талантливый романист. В его произведениях (Эберс оставил читателям 17 исторических романов: 5 — о европейском средневековье, остальные — о Древнем Египте) сочетаются научно обоснованное воспроизведение изображаемой эпохи и увлекательная фабула.В четвертый том Собрания сочинений включены романы, посвященные Египту династии Птолемеев: «Сестры» (1880) — роман о юных египтянках, судьба которых решалась в годы, правления двух царей — Филометра и Эвергета, и «Клеопатра» (1893) — история легендарной царицы, последней представительницы греко-македонских правителей.


Рекомендуем почитать
Недуг бытия (Хроника дней Евгения Баратынского)

В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.


На заре земли Русской

Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?


Морозовская стачка

Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.


Тень Желтого дракона

Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.


Избранные исторические произведения

В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород".  Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере.  Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.


Утерянная Книга В.

Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».


Агония. Византия

Книги Ж. Ломбара "Агония" и "Византия" представляют классический образец жанра исторического романа. В них есть все: что может увлечь даже самого искушенного читателя: большой фактический материал, динамический сюжет, полные антикварного очарования детали греко-римского быта, таинственность перспективы мышления древних с его мистикой и прозрениями: наконец: физиологическая изощренность: без которой, наверное, немыслимо воспроизведение многосложности той эпохи.