Капканы на баранов - [6]

– Спасибо. А то я подумал и решил, что никуда уже сегодня не хочу идти. Устал. Перекушу в номере и лягу спать…

– Как вам будет удобно! Сейчас предупрежу, чтобы вам доставили ужин в номер…

На этом мы попрощались, так как ему еще предстояло вернуться в Мале. Я же покинул холл отеля и направился к своему бунгало по широкой выложенной плиткой дорожке, освещенной низкими фонариками, установленными прямо над землей. По пути встретил несколько праздно шатающихся парочек разных возрастов, которым до меня, как и мне до них, не было никакого дела. А потом, сверяясь с указателями, не спеша набрел на свое бунгало.

Это был небольшой домик под номером 18, стоявший по правую сторону от дорожки и утопающий в шелестящей листве растущих вокруг него деревьев с большими широкими листьями. Я открыл дверь ключом, вошел и включил свет.

Внутри было просторно. На полу лежал светлый кафель. Белые стены. Напротив двери в санузел – стенной шкаф. Большая двуспальная кровать, два небольших коврика по обе стороны от нее, два плетенных кресла и стеклянный столик напротив окна, которое было занавешено плотными шторами. Над изголовьем кровати и на соседней стене висели странные картины в кричащих красно-оранжевых и сиренево-лиловых тонах, абстрактно изображавшие пойманных в сети и подвешенных над водой акул. Напротив кровати стоял широкий письменный стол, стул с плетеной спинкой, на стене – зеркало, рядом – телевизор на высокой тумбе, в которой был расположен мини-бар. Потолок был высоким, а по центру свисала большая люстра-вентилятор с широченными лопастями. И, конечно же, самым незаменимым предметом был кондиционер, который я тут же включил, чтобы не умереть от жары в этой тропической духоте.

Чемодан я оставил у входа, решив, что позже разберу вещи. Открыл мини-бар и долго изучал его содержимое. Потом вздохнул, взял маленькую бутылочку виски, банку колы и сварганил в высоком стакане незамысловатый коктейль. Но не успел я его даже пригубить, как в дверь постучали. Я открыл – это был посыльный из ресторана, который принес мне ланч-бокс с ужином. Когда он ушел, я бросил коробку с едой на кровать, открыл дверь, которая была расположена рядом с окном и выходила на небольшой дворик, где стояли два деревянных шезлонга и столик. Этот дворик был отгорожен от пляжа густой стеной из деревьев и пальм.

В этой живой изгороди прямо напротив двери, в которой стоял я, чернел проем естественной арки, образованной ветвями деревьев. И где-то далеко в этом темном проеме в свете почти полной луны мерцала вода лагуны. Я разулся и босиком сошел на песок, который оказался теплым несмотря на то, что стемнело уже довольно давно. Медленно ступая и чувствуя, как мелкий песок просачивается между пальцами ног, я вышел через арку в темноту, окутывающую пляж. Снова пригубил из своего стакана и уселся на песок, зарыв в него ноги по щиколотки.

Сидел, смотрел по сторонам, рассматривал освещенный цепочкой круглых фонариков длинный мостик, ведущий к причалу. Слушал, как легкие волны тихо плещутся в темноте. В задумчивости наблюдал за мелькающими в темноте пляжа или просто неподвижно сидящими на песке темными силуэтами людей. Думал о том, что я здесь делаю? Точнее, что я здесь делаю один? Ведь в такие места люди приезжают парами, либо всей семьей – с детьми. И не то, чтобы мне было скучно одному. Я в принципе люблю побыть один, и не вижу в этом ничего плохого, но романтика, которая так и сочилась здесь из всех щелей, наводила на мысль о том, что я в этом райском уголке стану белой вороной. А ведь это только самое начало моего отпуска. И в довершение ко всему этот странный инцидент с русским туристом.

– Добрый вечер! – вдруг раздался из темноты мужской голос с легкой хрипотцой.

Я вздрогнул от неожиданности. Повернулся и сощурился в попытке навести резкость, пока не увидел выплывший из темноты силуэт. Затем в полоске света, которую отбрасывал фонарь на заднем крыльце моего бунгало сквозь арку в ветвях, я увидел жилистого, высокого, но немного ссутулившегося мужчину в шлепках, красных шортах и желтой майке. На вид ему было далеко за сорок, наверное, даже ближе к пятидесяти. Лысый с каемкой рыжих волос, идущих через затылок от виска до виска над мясистыми ушами, он был весь в веснушках, включая руки и ноги, тоже покрытые редкой светло-рыжей растительностью. На щеках рыжая небритость, нос картошкой, губы тонкие, близко посаженные глаза – две узкие щелки под нависшими над ними неряшливо кустящимися бровями.

– Здравствуйте, сэр! – говорил он по-английски, немного шепелявя, и в знак приветствия махнул мне перехваченной за горлышко бутылкой пива.

– Добрый вечер! – тоже поприветствовал я нетрезвого гостя, подняв свой стакан с виски-колой. – Чем могу быть полезен?

– Вы живете в этом бунгало?

– Да… – осторожно ответил я, глядя на него снизу вверх. – А что?

– Нет, просто… Я просто тут… э-э-э… гулял после ужина и после бара… убивал, в общем, время… и вдруг понял, что пора бы на боковую, но идти вокруг так лень…

– И? – снова спросил я, не зная, что сильнее испытывал в тот момент, раздражение от столь неожиданного и бесцеремонного вторжения в мой размеренный первый вечер на этом острове или просто удивление.