Капкан для Скифа - [4]

— Так вот. Живет с родителями. Квартира в центре. Краснофлотская, двадцать четыре, квартира шестнадцать. Четырехкомнатная. Третий этаж. Дом девятиэтажный. Машина «бэшка-трешка» — не фонтан. Лет девяти. Рядом на стоянке ставит. Заканчивает пятый курс юрфака. Будет б-а-а-альшой начальник.

— Почему так решил?

— Полковника Каца В. П., — Купер хитро усмехнулся, — из областного УВД уже называет папой. А до свадьбы с его дочерью, — он зачем-то взглянул на циферблат часов, поднял глаза к потолку, высчитывая что-то в уме, — осталось всего семнадцать дней.

— Вот это да! А ты все печки-лавочки. С главного надо было начинать. Мы ему такую ментовскую карьеру заделаем… ты, кстати, в курсе, что после революции почти все органы НКВД, за редким исключением, были укомплектованы евреями? И этот туда же…

Костя помотал головой:

— Кстати, эта новость сегодня для меня не единственная. Ты, Скиф, оказывается антисемит?!

— Нет, Купер, я убежденный антинасильник. С национальным вопросом это никак не пересекается. Мы этому поганцу такой гембель забацаем… А ты молодец, оперативно и емко, — я начал загибать пальцы, перечисляя, — ЖЭК, участковый, школа, ВУЗ, дворовые приятели…

— Еще старушки-соседки по подъезду, паспортный стол, знакомые по пивбару «Креветка», их местный блатной Чита…

— Хватит, хватит. Я все понял. За исключением мэра города и начальника УВД области задействовал всех, и каждый помог в силу своей природной сообразительности и должностных возможностей. Здесь все понятно, давай по второму.

— Второй, — Костя перелистнул пару страничек, — его друган. Савельев Сергей Петрович. Двадцать семь лет. Сто четыре килограмма. Мастер-троеборец. Тяжелая атлетика. Срочная служба — ВДВ. Рота разведки. Чемпион округа по рукопашному бою. Кличка…

— Рембо? — выдохнул я.

— Уж не тот ли это Рембо… — Костя повертел в руках и закрыл блокнот.

— Да, это он. Савельев Сергей Петрович.

Купер замолчал и выжидательно уставился на меня. Я продолжил:

— Фирма «Витязь». Занимается строительными подрядами, попутно — торговлей стройматериалами. Держит несколько магазинов. С ним работают еще два компаньона. Обоих нещадно давит и обманывает. Предъяву они делать боятся. Связано это с тем, что Рембо тесно трется с бригадой Прохора. Имеет пятисотый «Мерседес». Знаю эту сволочь миллион лет. Еще с армии. Друг, брат, — я скривился, — оказалось — стукач, карьерист. Сука — одним словом. Кстати, нос у него сломан — моя работа. Бились в спарринге, в финале, так он все норовил мне «йоко» в сердце поставить…

— При ударе в область сердца на вдохе может очень запросто случиться летальный исход, — с пониманием закивал Костик.

— Именно. Утром следующего дня на левой стороне груди я насчитал шесть синяков от его пятки.

— Ну, а закончилось чем?

— Все просто. Я ему сломал нос, меня дисквалифицировали, а он стал чемпионом округа. Сам понимаешь, общались по армаде потом не сильно. После дембеля я его, конечно, видел. Гражданка не изменила наших отношений. Дистанция и еще раз дистанция. Хотя из поля зрения его не выпускаю — сукой был, сукой и остался, — я махнул рукой, — Толян, плесни нам коньячку, по соточке.

— Я так понял, — Купер заерзал на табурете, — этот Рембо от крутизны потерял почву под ногами. Хотя, по масти он кто? Коммерсант получается? Так?

— Прибандиченный и примусоренный.

— Думаешь, постукивает?

— Наверняка. И не постукивает, а барабанит. Люди не меняются. В армии по долгу службы, здесь народ тоже вроде бы при погонах… но уже за корысть малую… Или не малую. Как оно меряется? Хрен его знает.

— Так надо ему напомнить великого русского поэта Мандельштама: «Неужели я настоящий, и действительно смерть придет?» или, говоря языком современника: «Степень крутизны не влияет на начальную скорость полета пули».

— Напомним. Давай, Костик, — я поднял рюмку, — за закон талиона — пусть каждый получит то, что заслуживает.

Боевое регби

Набегаю на мяч. Он летит со стороны солнца, которое слепит глаза. Я высоко выпрыгиваю, протягиваю руки, выгибая все тело в стремлении завладеть мячом и… получаю удар ногой в живот. Второй — практически в то же мгновенье, идет по ногам, выше колен. Мяч уходит из поля зрения, навстречу летит земля. Чтобы уткнуться носом в траву, я прижимаю голову к груди и ухожу в кувырок. Встаю сразу в низкую стойку с блоком от «маваши» — кругового удара ногой в голову. Одновременно отвечаю прямым правым кулаком в солнечное сплетение и делаю контрольный круговой разворот на сто восемьдесят градусов с блоком. Кроме лежащего рядом противника — никого. Мяч и игра уже далеко — свалка происходит шагах в десяти. Я разгоняюсь и прыгаю ногой вперед, целясь в плечо ближайшему игроку из команды соперников:

«— Яяяааа!»…

Одеяло летит в сторону… Я в темноте… Удар ногой во что-то твердое. Приземление на левый бок. Пол. Темно. Дверь. Окно. Стол… Моя комната… Опять тот же сон…

Боевое регби…

Была у нас в части такая игра. Цель ее проста, точно такая же, как в обычном регби — занести мяч в зону соперника. На этом все сходство и заканчивалось. Состав команд любой, от трех до двадцати человек, правила… Правил нет. Заноси себе мяч в зону, используя любое средство. Разрешены удары, захваты, броски и приемы. Кроме, естественно, смертельных — спорт же все-таки. Да и противники все свои, из той же роты разведки.