Капитан Петко-воевода - [21]

Смелое появление Томы в лесу несколько приглушило настороженность Капитана, и он принял любезное приглашение погостить в любое удобное для себя время в Маронии, в доме Томы, где народные защитники будут приняты как самые дорогие гости.

Еще до встречи с Томой Капитан слышал о нем, как о негодяе и ростовщике, на которого многие жаловались, но серьезных доказательств тому не было, а благородный воевода остерегался несправедливо судить о людях. И он предоставил времени показать, что же в действительности представляет собой Тома Толстый.

И время начало делать свое дело. Тома то и дело посылал воеводе различные подарки, настойчиво приглашал в гости, для чего с помощью влиятельных друзей добился, чтобы из Маронии были выведены все войска. В городе осталось всего трое полицейских стражников. Такой противник, естественно, был воеводе не страшен, и однажды он с шестью своими парнями и впрямь собрался в гости к Томе. Очевидно, тот мастерски играл роль друга и побратима, так что воевода не ожидал никакого подвоха.

Встретили гайдуков в доме Томы поистине по-царски, рой слуг и служанок сновал по дому, поднося то вино, то ракию, то редкостные закуски, кофе, засахаренные орехи. Среди тех, кто прислуживал на этом гайдуцком пиру, была одна шестнадцатилетняя черноокая гречаночка, не сводившая глаз с красавца-воеводы, неуловимого гайдука, грозы карагаларов и каймакамов. А Капитан в ту пору был действительно в расцвете сил и славы. На нем — белые онучи, крест-накрест оплетенные черными шнурами, суконные шаровары и богатый белый плащ, обшитый серебряным и золотым галуном и перехваченный широким кожаным поясом, из-за которого торчат кинжалы и пистолеты, на боку — даже когда воевода ест и пьет — кривая сабля в серебряных ножнах, порубившая в рукопашных схватках сотни врагов.

Какие чувства пробудил красавец-капитан в душе юной гречанки — была ли эта всего лишь благодарность к легендарному народному заступнику либо же внезапно вспыхнувшая любовь, мы не знаем и никогда не узнаем. Гораздо важнее другое: эта девушка решилась на смелый шаг, который спас от гибели едва ли не весь гайдуцкий отряд. Когда пир окончился, Тома велел слугам принести стамбульской тахинной халвы — гайдукам в подарок, чтобы «слаще была сухая лесная еда». Принесли халву, огромную бутыль ракии, мешок ароматного табака, и гайдуки двинулись в обратный путь. Петко несколько поотстал от своих спутников: он замешкался, раздавая слугам полагающиеся по обычаю «чаевые». Когда он подошел к черноглазой Аспасии, чтобы положить ей на ладонь золотую монету, девушка наклонилась к воеводе и еле слышно шепнула: «Ми фагете типота!» (Не ешьте ничего, халва отравлена!).

Воевода не подал виду, что услыхал ее слова. Наоборот, он любезнейшим образом распрощался с проводившим их до ворот хозяином и быстро исчез во тьме.

Вернувшись в горы, Петко-воевода решил, что, ничего никому не говоря, сам проверит, отравлена ли халва или нет. На ближайшей кошаре у пастухов были собаки. Петко отправился туда и дал по куску халвы псам, которые, ласкаясь, терлись о его ноги. Те с жадностью набросились на угощение, а через несколько минут рухнули наземь мертвыми. Слова благородной гречанки подтвердились. Тома Толстый хотел отравить весь гайдуцкий отряд, и лишь случайность помешала ему привести в исполнение свой злодейский план.

Воевода зарыл халву в землю и вместе с нею тайну. А чтобы Тома не заподозрил, что замысел его разоблачен, Петко спустя несколько дней послал своему «побратиму» «горячий привет и благодарность за ракию и чудесную халву». Тома был неприятно удивлен, что гайдуки остались в живых, но решил, что яд оказался недостаточно сильным и возблагодарил небо за то, что в отряде не догадались о его намерениях.

После глубокой, кровной обиды, которую Тома нанес гайдукам, было естественно ожидать, что Петко отплатит ему той же монетой, но, к счастью, воевода, как мы уже имели случай убедиться, умел терпеливо ждать, пока для мщения наступит наиболее подходящий момент.

Петко побывал у Томы в гостях осенью 1874 года, а весной 1875-го, 20 марта, когда деревья еще не покрылись листвой, на горе святого Георгия, в районе Гюмюрджины, произошла первая в том году битва гайдуков с турками. О дальнейшем маршруте Капитана можно судить по тем боям, которые вел его отряд с силами турецкой армии и полиции: 9 мая в горах Чатал-тепе (Эносская околия), 30 июня у Бургаз-дере (Димотикская), 20 августа в Имаретском лесу (Гюмюрджинская), а спустя десять дней — в безводной, голой местности у Карабунара (Димотикская) — 30 гайдуков в самую жаркую пору дня, без воды и продовольствия, вели неравный бой против пятисот черкесов. Черкесы, имевшие зуб на Петко после того, как он сжег село Коюнтепе, дрались, как черти, а юзбашия, который ими командовал, по-видимому, заранее решил победить или умереть, и действительно пал вместе с тридцатью своими людьми, сраженный гайдуцкими пулями. Гайдуки сумели уйти, потеряв трех товарищей. Пять человек было ранено, в том числе и Петко — он получил тяжелое ранение в руку.

Тома Толстый, затаив дыхание, следил за тем, как преследовали Петко-воеводу. Когда черкесы потерпели неудачу, он потерял последнюю надежду на то, что опасный мятежник будет схвачен (кроме всего прочего Тома был еще и трусоват), и решил установить у своего дома вооруженную охрану на случай, если гайдуки войдут в Маронию.