Капитан. Наследник империи - [74]

— Ну, тогда готовь товар. Я за деньгами.

Пятиться спиной означало бы спровоцировать атаку немедленно, без шанса уйти в укрытие, поэтому Немец с максимально беззаботным видом развернулся и шагнул к скале. Полковник — к «бобику», но как-то кривовато, словно намеревался свернуть на полдороге.

Ладно, подумал капитан, чёрт с ними, с таблетками-то. Будем надеяться, хоть Юру из-под удара вывел: сошлётся на угрозы семье — не шутка. В запас, конечно, всяко выпихнут.

А сдал, судя по всему, действительно Колесников.

Жаль. Теперь-то и вправду придётся аптеки грабить.

Время… всегда только время. «Время — параметр человеческих деяний; где нет времени…»

В спину мягко толкнуло беспокойством. Капитан машинально ускорился и сместился вправо. Но всё-таки поздно — прилетело в затылок.

Удар пришёлся слабо, на излёте, но тут же быстрые жилистые руки подхватили Немца за колени, отрывая от земли.

«Надо же», машинально подумал капитан, изворачиваясь в полёте, «какой тихушник нашёлся».

Так и есть: тот самый крепыш из «бобика». Немец скомпенсировал падение ладонями и что было силы пнул парня каблуком в подбородок.

Боевые таланты крепыша, очевидно, тихарением и исчерпывались — удар он держал слабовато.

— Да, любимая, да! — пропыхтел капитан, перекидывая ногу так, чтобы попытаться провести классические «ножницы». Как ни странно, получилось. Всё ещё слегка оглушённый крепыш ткнулся разбитой мордой в землю.

Проклиная тяжёлый трещащий бушлат, капитан прокатился по пыльному ковылю, ухватил парня за шиворот и, возвращая долг, пробил в затылок. Потом ещё два раза — за ухо и в основание челюсти. Быстро охлопал, нашёл пистолет и не глядя сунул себе в карман.

Парень тихо хрипел. На дороге хлопали дверцы машин, гулко стонал металл фуры, привычно грохотали берцы. Скрежетала чья-то рация.

Удерживая парня за шиворот, спиной к себе, капитан вытащил «сучку», высунул руку из-за скалы и выпустил короткую очередь — просто по дороге, чтоб пыль поднять.

Топот рассыпался по обочинам. Ответных выстрелов пока не последовало.

Капитан приставил горячее дуло к коротко остриженной голове парня. Тот было дёрнулся, но тут же замер.

— Вэвэ?

- «Рысь», - невнятно ответил крепыш.

— А ну, мяукни, — предельно серьёзным тоном потребовал Немец и, не дождавшись ответа, продолжил: — Приказ — живым?

— Так точно, да. Но в случае…

— Нет, любимая, нет, — сказал капитан. — Когда ж до вас дойдёт… На колени встань.

Парень чуть слышно всхлипнул, но подчинился. Конечно же, капитан не собирался стрелять — но пусть всё-таки пока постоит.

— Не ссы, котяра, — сказал Немец, тихо шагая назад, — переаттестация.

Преследователи что-то кричали в мегафон. Было ясно, что в это самое время приметную скалу охватывают с флангов.

Возможности оторваться в сопках не было, этот фактор капитан учёл ещё на этапе планирования выхода — в надежде, что потенциальная группа захвата расценит это как преимущество. Немец собирался от души напылить, а затем либо подставиться под пули, либо просто застрелиться. Вот явно демонстрировать способность гулять между мирами — вот этого не хотелось вусмерть.

Зато весело, а, капитан?

Он отступал в неглубокую расселину, держа под прицелом крепыша и дорогу.

Глухо булькнул подствольный гранатомёт. Капитан машинально наклонил голову и прикрыл глаза.

Но граната оказалась светозвуковой. Повезло: рванула перелётом, за спиной — били прямо с дороги, навесом.

Кашляя и проклиная хитрозадый полицейский спецназ, капитан припал к скале и опустился на одно колено. Слух отрубило напрочь. Где-то на грани видимости мелькали неясные тени.

Капитан забросил за спину АКСУ, достал заначенную «эфку», привычно свёл усики и выдернул чеку. Зажал гранату подбородком — наверняка. Протянул руку, чтоб схватиться за Пагди.

Меча не было.

Перевязи под бушлатом тоже.

Капитан поднял голову — граната упала на колени. Он машинально придержал её рукой.

Далеко впереди, в узком треугольнике пыльной, залитой солнечным соком дороги, не оборачиваясь и прихрамывая бежал давешний крепыш.

Крепышу, очевидно, очень хотелось жить, поэтому он рискнул кинуться под вполне вероятный выстрел своих товарищей. Или же в самом деле — капитана категорически не собирались убивать.

Так или иначе, крепыш удрал уже слишком далеко.

А в руке парень сжимал ножны с сорванным в драке Пагди — такой-то вот маленький сувенир.

— Нет, любимая, нет, — сказал капитан.

Радостно и звонко цокнул капсюль.

Мир погас.

— Навсегда?!

— Нет, разумеется, нет! Плохо же ты знаешь сударя капитана, о юный Кави.

Юный Кави зябко передёрнул ушами — с реки ощутимо тянуло холодом. В этой малой пещерке никаких свитков Дурта не хранил, потому и выбрали её в качестве временного пристанища и убежища: храни суры, да и не почуют беглецов имперские маги.

Беглецов… наново беглецов.

Кави по-прежнему не мог постичь необходимости в их бегстве из лагеря, однако прилежно и ответственно исполнил повеление сударя капитана. Теперь же, излагая юному себе историю собственных странствий, он, пожалуй, впервые задумался о том, почему со столь примечательной охотою разделяет даже и помыслы Немца; казалось бы, весьма чуждые ему помыслы.