Капитан. Наследник империи - [6]

До излучины отсюда всего ничего, метров сорок.

— Говоришь, трое было, из них один с веслом?

— Четверо, — поправил ролевик, — и термин «весло» я позволил себе употребить в иносказательном смысле: означенный предмет, несомненно, являлся неким оружием.

Ага, глазёнками-то как сверкнул. Псих психом, а понял, что проверяют его.

С другой стороны, раз уж понял — то и не обидится.

— Лихой ты парень, по всему. Ну да что я тебе скажу: не ходил бы ты со мной. Оставайся в лесу, полицаи через пару часов подтянутся. Сходишь на дурку, полгода максимум. Ты ж ролевик, дуркой тебя не напугаешь… Главное — «ничего не помню, ничего не знаю», понял? Резаные я на себя возьму, шашку твою отпечатками заляпаю и брошу за постом… да что ж ты всё сверкаешь?

— Я никому не отдам свой меч, — сообщил парень, упрямо наклонив голову.

А с ушами у него всё же явно что-то не то.

— Пойдёшь со мной в промзону — будешь считаться соучастником. А я долго всё равно не протяну. Что не ясно тебе?

Ролевик снова мотнул головой.

— Я имел честь наблюдать, как Вы сражались. И стал невольным свидетелем Вашей недолгой беседы с… с вэвэшником. Верно ли я понимаю, что Вы носите звание капитана?

— Носил — когда-то.

— Истинные воины не бывают бывшими, — сказал парень. — Сударь капитан… прошу простить мою настойчивость…

— Ну чего?

— Как мне Вас называть?

— Зови Немцем, если хочешь, — сказал капитан, с грустной усмешкой вспоминая армейский позывной.

Ролевик церемонно поклонился:

— Капитан Немец. Позвольте представиться: Кави, принц-консорт Великой Варты, империи людей.

Принц чувствовал, что, несмотря на первоначальное твёрдое намерение сохранить инкогнито, решение открыться перед человеком оставалось единственным и неизбежным выходом.

Вагну всех тех, с кем сталкивала его судьба после, — увы! — очевидно неудачного ритуала переноса, казался безупречным, напрочь лишённым провинциального акцента. Однако эти люди вели себя совершенно не свойственным человеку образом; их одеяния, оружие, манера изъясняться и, по всей видимости, мыслить… Всё это было странным, весьма странным — слишком странным; ни о чём подобном во всей Вишве принцу слыхать не доводилось.

Первый возможный вывод, — о собственном безумии, — эльф предпочёл пока отвергнуть: во-первых, Пагди надёжно охранял не только телесное, но и душевное благополучие своего владельца; во-вторых, вывод этот лишал надежды, а утрата надежды — вернейший путь к недеянию, следовательно, поражению.

Что же; Дурта предостерегал не напрасно. Покамест предположим, что очутились в совсем ином мире — мире, отличном от Вишвы. Нет смысла и углубляться в природу этого отличия: пространство ли, время отделяет нас от родных берегов — первоочередные задачи в любом случае остаются одними и теми же.

Выжить.

Вернуться.

Любые прочие соображения оставим на потом.

Выжить.

Он внимательно посмотрел в глаза капитану Немцу.

Глаза капитана Немца выражали усталое сочувствие, готовность помочь — и мягкую решимость отделаться от явно нездорового визави при первой предоставившейся возможности.

— Я не скаженный, — сказал принц.

— Не какой? — уточнил капитан, приседая на корточки и примеряясь снять с одного из трупов тёплый халат.

— Пребываю в ясном уме и твёрдой памяти. Поверьте, капитан Немец, кабы не чрезвычайные обстоятельства моего здесь появления… надеюсь, полная искренность послужит залогом взаимного доверия. На пути к цели я готов преодолеть любые препятствия, однако сориентироваться в чужом мне мире без Вашей помощи…

— А зачем тебе вообще бежать-то? Выйдешь, сдашься… ах ты, зараза… да не ты, иголка у него тут за отворотом… сдашься администрации, объяснишь ситуацию. Консула попросишь.

— Капитан Немец, — сказал принц, смутно подозревая в словах человека некую лёгкую насмешку, — ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах нельзя мне попадать в руки группы лиц, коих Вы, как понимаю, называете «администрацией».

— Почему это?

— Этого я раскрыть не могу, — потупился эльф.

— Полная искренность, — сказал капитан, поднимаясь на ноги. — Взаимное доверие.

Принц почувствовал себя несколько неловко.

— Ну, вот что, — сказал наконец человек. — До промзоны я тебя доведу. Если, конечно, ты и вправду блок-пост зачистил. Комок надевай.

— Капитан… — осторожно заметил принц, — эта одежда в крови.

— Любые препятствия, — удовлетворённо сказал капитан. — Надевай. Замёрзнуть хочешь?

Оба взмокли буквально через пару минут: попробуй потаскай на себе столько железа. Два автомата он сбагрил худощавому «принцу», сам тащил родную «сучку» и рябышевский. И патроны, конечно, — сколько смог найти.

В промзоне капитана дожидалась пара-тройка тайников, но хозяйственную натуру-то не переделать. Слишком хорошо он помнил, как уходили на задание группы спецназа: выбрасывали сухпай, под завязку набивали бэка карманы и рюкзаки. Там, в горах, иной раз душу продашь за лишний рожок.

А в Подмосковье патроны теперь нужнее, чем в Чечне. Да и души… слишком уж у многих проданы.

Вот так, капитан. Тащи.

Он внезапно фыркнул, утирая едкий пот: мало тебе железа — ещё и психа этого тащить приходится.

Впрочем, псих попался крепкий. Стиснул зубы и пёр вперёд, как грузовой хомяк.