Капитан Михалис - [59]
Каждый день после захода солнца под балконом появлялся грек в сдвинутой набекрень феске и щегольских сапогах; во взорах, которые он бросал на частую решетку, была жгучая страсть.
– Где-то я его видела, Мария, – обратилась Эмине к арапке. – Во сне, что ли?
– Он привел тебя в чувство, моя госпожа, помнишь, когда было землетрясение?.. Его зовут капитан Поликсингис.
– А что, красивый мужчина, видать, знатный любовник, ты только послушай, как сапоги у него скрипят! А вздыхает-то, вздыхает, ну точно теленок!
Эмине весело смеялась, а сама в глубине души сгорала от желания. Воистину женщина может сделать с мужчиной все что хочет, думала она, опуская длинные ресницы. Захочу – одарю его счастьем, а не захочу – так и будет бродить по ночам, словно бездомный пес.
Однажды капитан Поликсингис простоял под балконом до полуночи. Вокруг не было ни души, все мерцало в лунном сиянии, в ночи разливались ароматы жимолости и жасмина, где-то в глубине сада надрывался влюбленный соловей. Из порта доносился мерный глухой шум: это море билось грудью о дамбу.
Эмине никак не могла заснуть. От духоты она сняла рубашку и, выглянув в окошко, увидела в лунном свете у забора знакомый мужской силуэт. Женщина рассмеялась и разбудила свернувшуюся в углу арапку.
– Погляди-ка на этого горемыку! Так до сих пор и стоит. Может, он сознание потерял? Надо бы пойти проверить – ведь он мне в тот раз помог… Тем более Нури все равно дома нет!
Мария вытаращила глаза.
– Что ты, Эмине, это же великий грех!
– Для тебя грех, – возразила черкешенка, – а у меня другой Бог и грехи другие. Ты вот ешь свинину, и в этом для тебя нет греха, а любить мужчин – грех. У нас же все наоборот: свинина – грех, а мужики… Одним словом, пойди, позови его сюда!
– Боже всемилостивый! – в отчаянии вскрикнула арапка.
– Сперва погляди, спит ли арап у калитки.
– Спит, – вздохнула Мария. – Так храпит, что отсюда слышно.
– А собака привязана?.. Ну чего дрожишь, куриная твоя голова? Пойми, для этого Аллах и создал мужчин и женщин… А какая сегодня луна, какой теплый ветерок, жасмин расцвел, соловей с ума сводит… Иди, иди скорей!.. Знаешь, я что думаю: зимой женщина еще может быть благочестивой, но весной… Ты что, язык проглотила? Собака, я спрашиваю, привязана?
– Привязана, госпожа, – ответила арапка и залилась слезами.
Эмине взглянула вниз. Поликсингис все еще стоял там и смотрел на залитый лунным светом балкон. Нури опротивел, Михалиса ей не видать как своих ушей, так что ж, пускай будет хоть этот. Она схватила зеркальце и гребешок, наскоро причесалась, побрызгала мускусом под мышками и подтолкнула кормилицу к двери.
– Иди, кому говорят!
Арапка, дрожа всем телом, заковыляла вниз по лестнице.
Эмине вылила на себя остатки мускуса, встала, вынесла лампу за дверь.
– Другой, конечно, лучше, – прошептала она, – только уж больно нелюдим, поди замани такого. Ну и ладно, этот тоже сойдет.
Скрипнула калитка, тихо взвизгнула собака, но тотчас смолкла, послышались шаги во дворе, затем на мужской половине, на лестнице… Эмине приподнялась на ложе из подушек, хотела надеть рубашку, но передумала: смуглое обнаженное тело, упругая грудь так прекрасны в лунном свете… Стук сапог все ближе; раздувая ноздри, Эмине явственно ощутила волнующий мужской запах. Кончиком языка несколько раз, как змея, облизала губы и снова откинулась на подушки, опустив веки.
Капитан Поликсингис застыл на пороге: сердце готово было выскочить из груди. Черкешенка поглядела на него из-под длинных ресниц, и он, ослепленный, прикрыл глаза рукой, будто от яркого света. Эмине повела плечами, потянулась. И по этому долгожданному знаку капитан Поликсингис мигом подскочил к лампе и потушил ее…
Близилась Страстная неделя. Пожалуй, во всем мире нет народа, который бы так же остро и глубоко, как критяне, переживал муки Христовы, ведь в сердце критянина Христос и Крит слились воедино и Страсти у них одни и те же, только Христа распяли евреи, а Крит – турки. Вот почему особенно на Страстной неделе гнев ослепляет людей, и душа их рвется на части. Злобно смотрят они на турок и на евреев – жестянщиков и менял, – а те вечерами стараются не выходить из дома и покрепче запирают двери. В этом году воздух в Мегалокастро накалился до предела. Турки никак не могли успокоиться после оскорбления, которое им нанес капитан Михалис. Проходя мимо церкви Святого Мины в час, когда христиане оплакивали Иисуса, они ругались сквозь зубы или нарочно затягивали амане. Женщины со дня на день ожидали беды, чувствуя, как она подкрадывается все ближе.
Миновали Великий понедельник, вторник, среда. Во всех садах распустились фиалки – оттого, наверно, вечера и ночи окрасились в нежно-сиреневый цвет. Послезавтра Великая пятница, девушки оборвут цветы и понесут их в дар распятому Христу. А пока, едва садится солнце, христиане закрывают лавки, спешат домой, торопливо съедают постный ужин – бобы, зеленый салат, сырые артишоки, маслины, кунжутную похлебку – и прислушиваются к печальному звону колоколов, что плывет от церкви Святого Мины в ласковых сумерках. На этот звон, согбенные, молчаливые, идут верующие со всех концов города взглянуть на терзания Господни.
Образ Христа интересовал Никоса Казандзакиса всю жизнь. Одна из ранних трагедий «Христос» была издана в 1928 году. В основу трагедии легла библейская легенда, но центральную фигуру — Христа — автор рисует бунтарем и борцом за счастье людей.Дальнейшее развитие этот образ получает в романе «Христа распинают вновь», написанном в 1948 году. Местом действия своего романа Казандзакис избрал глухую отсталую деревушку в Анатолии, в которой сохранились патриархальные отношения. По местным обычаям, каждые семь лет в селе разыгрывается мистерия страстей Господних — распятие и воскрешение Христа.
Творческое наследие Никоса Казандзакиса (1883–1957) – писателя, поэта, драматурга, эссеиста, исследователя и переводчика – по праву считается одним из наиболее значительных вкладов в литературу XX века. Родная Греция неоднократно предоставляла писателю возможность испытать себя и вплотную соприкоснуться с самыми разными проявлениями человеческого духа. Эта многогранность нашла блистательное отражение в романе о похождениях грека Алексиса Зорбаса, вышедшем в 1943 году, экранизированном в 1964-м (три «Оскара» в 1965-м) и сразу же поставившем своего создателя в ряд крупнейших романистов мира.
«Последнее искушение Христа» — роман греческого писателя Никоса Казандзакиса, который принес его автору всемирную известность. Впоследствии американский режиссёр Мартин Скорсезе снял по этому роману фильм, также ставший заметным событием в культуре XX века.
Эта книга не жизнеописание, но исповедь человека борющегося. Выпустив ее в свет, я исполнил свой долг — долг человека, который много боролся, испытал в жизни много горестей и много надеялся. Я уверен, что каждый свободный человек, прочтя эту исполненную любви книгу, полюбит Христа еще сильнее и искреннее, чем прежде.Н. Казандзакис.
Писатель, от лица которого ведётся повествование, решает в корне изменить свою жизнь и стать человеком действия. Он арендует угольное месторождение на Крите и отправляется туда заниматься `настоящим делом`. Судьба не приносит ему успеха в бизнесе, не способствует осуществлению идеалистических планов, но дарует нечто большее. Судьба даёт ему в напарники Зорбу.`Грек Зорба` — роман увлекательный, смешной и грустный, глубокий и тонкий. Мы встретимся с совершенно невероятным персонажем — редчайшим среди людей, живущих на Земле.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.