Капитан Михалис - [143]
– Куда это?
– Много будешь знать… Пошевеливайся давай!
Харидимос взвалил на плечи лестницу, а старик, прихватив банку краски и кисточку, заковылял впереди. Вышли на сельскую площадь. Старик указал на недавно побеленную колокольню.
– Поставь лестницу и придерживай, а то мне и сверзиться недолго, Трасаки-то где?
– Взял самопал и подался куда-то со своим отрядом.
– Ну и ладно, их дело молодое!
Пастух приставил лестницу к колокольне, подложил снизу два камня для упора и сам крепко придерживал ее обеими руками. Старик, тяжело дыша, полез наверх. Харидимос смотрел на него с ужасом.
– Боже милостивый! – шептал он, незаметно крестясь.
Старик добрался до верха лестницы, переступил на каменный карниз под самой крышей колокольни, обмакнул кисточку в краску и, вытянув руку, принялся выводить одну за другой огромные буквы: С, В, О… Сердце радостно стучало в груди. Думал ли я, что вот так закончу свою жизнь?.. С кистью и краской, как богомаз!
Завершив работу, он отступил, чтобы полюбоваться ею, забыв, что карниз очень узкий. Не удержался и, раскинув руки, полетел вниз.
Харидимос истошно закричал. Сбежались люди, подняли старика на руки. Он был весь в крови, голова разбита, но сжал зубы, так что ни единый стон не вырвался из груди.
– Его первый внук вернулся на Крит, – сообщил Харидимос соседям. – Старик узнал об этом, и, верно, от радости у него помутилось в голове…
Деревня всполошилась, будто от землетрясения, будто рухнула поддерживавшая ее опора. Сбежались бабки-знахарки, прикладывали травы, мази, шептали заклинания… Послали в Мегалокастро за Мустафой: никто, как он, лечить не умеет, к тому ж добрый человек, всем помогает без разбору – и туркам, и грекам, и евреям. «Болит-то у всех одинаково!» – приговаривает он.
На следующее утро Мустафа прибыл верхом на муле. Вытащил мешочки, баночки, осмотрел разбитую голову старика и принялся за лечение…
На третий день Сифакас открыл глаза, увидел невестку киру Катерину, подозвал ее.
– Что в горах?
– Не сдается, – ответила та.
– Молодец! – сказал старик. – Подложи-ка мне под спину подушку, уж больно надоело лежать. Да позови из овчарни Костандиса.
Через час в дом вошел огромный человек и молча встал у дивана, опершись подбородком на пастуший посох. Глаза старика были закрыты. Он никого не видел, ничего не слышал, в голове шумело. Ладно, подожду, думал Костандис, ведь когда-нибудь он должен открыть глаза…
Внуки и невестки собрались у постели больного. Пришел и Трасаки с самопалом, они с друзьями играли в войну и порешили, что пора снова сделать вылазку в горы, напасть на турецкую деревню… А тут, вишь, дед захворал.
– Трасаки, может, позовешь его? Тебе-то нечего бояться! – не выдержал Костандис.
– Бояться нечего, но мне его жаль, – ответил Трасаки.
Но старик, услыхав шепот, сам открыл глаза. Костандис сделал шаг к изголовью. Старик, увидев, сколько народу в комнате, осерчал.
– Я еще не умираю, наследнички! – крикнул он. – Прочь отсюда!.. Костандис, нагнись-ка!
Тот повиновался. Сифакас отрывисто зашептал что-то ему на ухо. Под конец спросил:
– Понял меня, Костандис?
– Понял, капитан Сифакас.
– Когда все исполнишь, зайди еще в Мегалокастро, в дом моего старшего сына… знаешь, где он. Отнеси им в подарок две головки сыра и молодого барашка. Поговаривают, будто приехал мой внук Козмас. Если не брешут, передай ему: «Помирает твой дед и зовет тебя к себе… Хочет благословить…» Понял, Костандис?
– Понял, понял!
– Тогда торопись!
Старик с трудом повернул голову, но Костандис уже выскочил за дверь, и был слышен стук его башмаков по каменным плитам двора.
На другое утро калитка во дворе старой Хрисулы резко распахнулась, и огромный лохматый мужик с зарезанным барашком под мышкой и двумя головками сыра встал посреди двора. Рубаха на волосатой груди была распахнута. От него несло козлиным духом и чабрецом. Он положил на землю гостинцы и оперся на пастуший посох. Три женщины сидели в доме на диване и пили кофе. Козмас встал и собрался к митрополиту. Послание уже было написано и отослано. Там, в горах, капитаны, вздыхая, качали головами.
– Что ж, придется подчиниться, раз так хочет Мать Греция!
Но ответа митрополиту пока не отправляли – ждали, что скажет капитан Михалис. Тот, получив послание владыки, позвал капитана Поликсингиса, и они заперлись в хижине.
– Я сдаваться не собираюсь, – заявил капитан Михалис.
– Но ведь Мать просит, – возразил Поликсингис. – Не можем же мы подвести ее!
– Я не доверяю тем головам, которые ею правят!
– Больше доверяешь своей собственной?
– Зря насмехаешься! Не голове, а сердцу! Оно мне подсказывает: нельзя сдаваться. И я не сдамся! Вот и ты послушай, как оно тебе велит.
– Я подчинюсь приказу.
– Тогда прощай! Меня уже все бросили, чего ж тебе медлить? Да и не нужен мне никто! Попутного тебе ветра, орел!
Капитан Поликсингис постоял в нерешительности. Как тут уйдешь: ведь это значит бросить человека на верную погибель.
– Напрасно жизнь отдашь, – пробормотал он.
– На войне жизнь напрасно не отдают!.. А ты, никак, жалеешь капитана Михалиса?
– Было у меня одно близкое существо на всем свете. Ты его убил. Нет, я не жалею и не люблю тебя, капитан Михалис, но погибели твоей не хочу… Криту жизнь твоя еще пригодится.
Образ Христа интересовал Никоса Казандзакиса всю жизнь. Одна из ранних трагедий «Христос» была издана в 1928 году. В основу трагедии легла библейская легенда, но центральную фигуру — Христа — автор рисует бунтарем и борцом за счастье людей.Дальнейшее развитие этот образ получает в романе «Христа распинают вновь», написанном в 1948 году. Местом действия своего романа Казандзакис избрал глухую отсталую деревушку в Анатолии, в которой сохранились патриархальные отношения. По местным обычаям, каждые семь лет в селе разыгрывается мистерия страстей Господних — распятие и воскрешение Христа.
Творческое наследие Никоса Казандзакиса (1883–1957) – писателя, поэта, драматурга, эссеиста, исследователя и переводчика – по праву считается одним из наиболее значительных вкладов в литературу XX века. Родная Греция неоднократно предоставляла писателю возможность испытать себя и вплотную соприкоснуться с самыми разными проявлениями человеческого духа. Эта многогранность нашла блистательное отражение в романе о похождениях грека Алексиса Зорбаса, вышедшем в 1943 году, экранизированном в 1964-м (три «Оскара» в 1965-м) и сразу же поставившем своего создателя в ряд крупнейших романистов мира.
«Последнее искушение Христа» — роман греческого писателя Никоса Казандзакиса, который принес его автору всемирную известность. Впоследствии американский режиссёр Мартин Скорсезе снял по этому роману фильм, также ставший заметным событием в культуре XX века.
Эта книга не жизнеописание, но исповедь человека борющегося. Выпустив ее в свет, я исполнил свой долг — долг человека, который много боролся, испытал в жизни много горестей и много надеялся. Я уверен, что каждый свободный человек, прочтя эту исполненную любви книгу, полюбит Христа еще сильнее и искреннее, чем прежде.Н. Казандзакис.
Писатель, от лица которого ведётся повествование, решает в корне изменить свою жизнь и стать человеком действия. Он арендует угольное месторождение на Крите и отправляется туда заниматься `настоящим делом`. Судьба не приносит ему успеха в бизнесе, не способствует осуществлению идеалистических планов, но дарует нечто большее. Судьба даёт ему в напарники Зорбу.`Грек Зорба` — роман увлекательный, смешной и грустный, глубокий и тонкий. Мы встретимся с совершенно невероятным персонажем — редчайшим среди людей, живущих на Земле.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.