Капитан Магу - [12]

Собственно, из Аллета, полтора месяца назад и началось победоносное наступление корпуса, сейчас грозившее обернуться катастрофой. Если османийцам удастся прорваться к Аллерту, то с таким трудом доставленные запасы, окажутся под угрозой. А если противнику удастся их уничтожить, то компанию этого года можно считать проигранной. Значит, Новославский будет пытаться сдержать османийцев на промежуточных позициях, бросая в бой все, что ему удастся наскрести на тот момент.

А это противнику на руку, поскольку позволяет громить руоссийские войска по частям, не позволяя создать прочную оборону. А о деблокаде ударных частей корпуса Трындецкого в таких условиях и речи не идет. Если только сам генерал не догадается развернуть корпус и ударить вдоль побережья. Но, насколько Алекс был наслышан о Трындецком, такие пируэты были не в его стиле. Скорее всего, генерал отдаст приказ зарыться в землю и будет ждать, когда его деблокируют извне. А на это потребуется время, много времени. Осажденные войска могут и не дождаться помощи.

Впрочем, в своем нынешнем положении, капитан Магу никак не мог повлиять на ход событий, а мнение его никого не интересовало. Оставалось только ждать прибытия в далекий Аллерт. С этими мыслями Алекс и уснул.

До госпиталя санитарный транспорт дополз уже после полудня. Здесь их уже ждали, разгрузка началась сразу же. Здесь Алекс еще раз встретил своего спасителя.

— Здесь у нас что?

Молодой доктор, поблескивая пенсне на кончике носа, заглянул в повозку. Тут-то и подошел бывший поэт.

— Капитан Магу. Переохлаждение и воды нахлебался, еле откачали.

Доктора такие подробности мало волновали, прибыла не одна сотня с действительно серьезными ранениями, а на этом офицере не было ни единой царапины.

— Вы, капитан, на ноги встать можете?

— Если меня распеленают, доктор, то думаю, что смогу.

— Шутите, — устало прищурился доктор, — это хорошо. Санитар, этого — в тот дом, к выздоравливающим. Пусть полежит пару дней, а там видно будет.

На этом лечение и закончилось. Опираясь на санитара, Алекс добрался до частного дома, где размещались выздоравливающие. Раненых поступало много, поэтому и пришлось большую часть размещать у аллертских обывателей. Тут его определили а крохотную комнатку, где на двухэтажных, грубо сколоченных нарах, уже располагалось пять офицеров, капитана подселил к ним шестым. Здесь же он простился с Полярным.

— Когда обратно? Сегодня?

— Завтра. Это человек все выдержит, а лошадям отдых нужен и уход. В Аллерте переночуем, а утром по холодку и выступим.

— Тогда, легкой дороги вам, господин фельдшер.

— И вам не хворать, господин капитан, — улыбнулся поэт.

После ухода Полярного Алекс задумался. «Вот ведь какое странное дело. Всего два года назад, в сытой и благополучной столице мы искренне ненавидели друг друга и из-за пустяковой причины готовы были поубивать друг друга. А ведь успей я тогда выстрелить, кто бы рискнул вчера броситься в смертельно опасный поток чтобы спасти абсолютно незнакомого человека? И потом, когда он уже узнал во мне человека, которому задолжал на дуэли выстрел, он, тем не менее, сделал все, чтобы вернуть меня к жизни…». Но тут философские размышления капитана были прерваны самым бесцеремонным образом.

— А вы, господин хороший, из каких будете?

Одуревшие от безделья и отсутствия известий выздоравливающие жаждали общения. Вопрос задал самый старший по возрасту и, видимо, званию.

— Разрешите представиться, господа, капитан Магу. Получил назначение в штаб генерала Трындецкого, да доехать не смог по причине прорыва османийцев.

Данная новость произвела среди офицеров настоящий фурор. О самом прорыве они уже слышали, но сейчас удача занесла к ним свидетеля важнейших событий, и они с жадностью накинулись на него, задавая вопросы с разных сторон. Попутно и сами старожилы представились. Как оказалось, в одной палате сошлись четыре лейтенанта — три пехотинца и сапер, а также капитан-артиллерист. Из пятерых только капитан был ранен, остальные попали в госпиталь по причине различных болезней. Поэтому, капитан Магу со своим переохлаждением белой вороной среди них не выглядел.

Оживленную беседу прервал сигнал к обеду. Тут-то и выяснилось, что кроме бывших на нем форменных брюк у капитана Магу полностью отсутствует какое-либо другое имущество. Капитан-пехотинец по праву старожила, и как равный по званию, взял над новичком опеку.

— У вас деньги есть?

В одном из брючных карманов нашлось несколько монет разного достоинства, их он и протянул капитану.

— Все, что есть.

Тот отобрал пару.

— Хватит этой интендантской роже.

И ушел. Вернувшись, он принес поношенные тапки на деревянной подошве, серый больничный халат, а также оловянные миску, кружку и ложку.

— А как же так получилось, что вы остались без всего?

— В Мгупте искупаться пришлось, а в сапогах и мундире плыть несподручно было, пришлось снять.

Видимо, капитан об этой речке представление имел, поэтому, только сочувственно покачал головой.

— Теперь понимаю, почему вы здесь. Кстати, если очень в средствах нуждаетесь, могу немного ссудить.

— Спасибо, — слегка улыбнулся Алекс, — но не надо. Завтра дам телеграмму родственникам, они пришлют.