Капитан Кайман - [16]

Среди рабочих также были мужественные люди, сразившие многих индейцев, — дикари не особенно охотно сражались с ними один на один. Победа склонялась уже на сторону белых; оставшиеся в живых краснокожие сбивались во все более тесную группу.

Внезапно из темноты прерии раздался громкий боевой клич, немедленно подхваченный оборонявшимися индейцами. Дедли-Ган оказался прав: Матто-Си, мудрый вождь огаллала, оставил значительную часть наличных сил в прерии, и теперь они примчались к месту сражения и дело мгновенно приняло другой оборот. Те из огаллала, кто бежал с поля битвы, заметив прибытие подкрепления, также стали возвращаться назад, и в результате охотники и рабочие от нападения вынуждены были перейти к защите, которая с каждой минутой становилась все более отчаянной.

— Все назад, за насыпь! — крикнул Дедли-Ган, мощными ударами топора прорубил себе дорогу и первым выполнил свой собственный приказ, показывая пример, как это надо делать.

Питу Холберсу понадобилось лишь несколько шагов, чтобы оказаться рядом с ним. Дик Хаммердал, чтобы расчистить себе путь, вытащил револьвер и, расстреляв все заряды, бросился к насыпи. Оказавшись на ее гребне, он споткнулся, упал через голову и кубарем полетел вниз по другому откосу насыпи, как раз под ноги Дедли-Гану. Поднявшись, он посмотрел на предмет, который оказался у него в руках. Это была как раз та штука, которую он задел ногой там, наверху, после чего инстинктивно схватил ее и удержал в руках во время падения. Предмет был похож на старую дубинку.

— Мое ружье, честное слово, это мое ружье, я как раз там его и бросил! Пит Холберс, что ты на это скажешь, старый енот?

— Если ты думаешь, Дик, что это хорошо, то…

Ему не удалось договорить, ибо огаллала преследовали их и битва разгорелась с новой силой. Пламя пожара, горевшего за дамбой, осветило сцену, которая свидетельствовала о том, что борьба подходит к концу и исход ее складывается далеко не в пользу белых. Их предводитель уже хотел посоветовать своим бойцам спасаться бегством в темноте, как вдруг за спинами дикарей раздались выстрелы и большая группа мужчин, размахивая оружием, врезалась в толпу краснокожих. Это был Виннету со своим отрядом. В темноте очень трудно было различить какие-либо следы, поэтому поиски предполагаемого резерва не дали результата. Когда Виннету увидел зарево пожара, он заключил из этого, что его присутствие на месте сражения является необходимым, и, поспешив туда, прибыл как раз в тот момент, когда дело еще можно было спасти. Его помощь оказалась решающей.

В самой гуще сражающихся стоял Матто-Си, вождь огаллала. Его широкоплечая приземистая фигура была втиснута в охотничью куртку из сыромятной кожи, сейчас сверху донизу залитую кровью, на плечах висела шкура койота, морда которого скалила зубы над его лбом. В левой руке он держал щит из бизоньей шкуры, в правой у него был томагавк; и тот, на кого падал пронизывающий взгляд его темных глаз, вскоре замертво валился на землю.

Он уже думал, что победа достигнута, и голосом подал знак к победному кличу, как вдруг появился Виннету. Матто-Си обернулся и увидел его.

— Виннету, собака пимо! — крикнул он.

Его глаза сверкнули невыразимой, смертельной ненавистью, но поднятая для прыжка нога вдруг замерла и рука, вознесшая топор для удара, опустилась. Казалось, вид врага парализовал его волю и лишил мужества и присутствия духа.

Виннету тут же заметил его и ответил:

— Я вижу тебя, Матто-Си, огаллала жаба!

Его тонкая, гибкая, но поразительно мускулистая фигура, как струйка воды просочилась через толпу сражающихся, и секунды спустя он уже стоял в полный рост прямо перед Матто-Си.

Оба одновременно размахнулись для смертельного удара, топоры со звоном столкнулись в воздухе, и томагавк Матто-Си, расколовшись, выпал из его руки. Мгновенно развернувшись, он обратился в бегство.

— Матто-Си! — крикнул Виннету не двигаясь с места. — Пес-огаллала стал сукой, раз он бегает от Виннету? Чрево земли выпьет его кровь, и когти коршунов разорвут его сердце и тело!

Эти слова заставили противника остановиться. Матто-Си обернулся и пошел на врага.

— Виннету, раб бледнолицых! Вот он здесь, Матто-Си, вождь огаллала; он убивает медведя и валит быка; он преследует лося и может отрезать голову змее; ему еще никто не смог противостоять, и вот сейчас он возьмет жизнь Виннету, труса пимо.

Выхватив топор, он бросился на апача, который ожидал его там, где стоял. Какое-то время противники молча сверлили друг друга глазами. Потом огаллала высоко поднял топор и со свистом опустил его, стремясь попасть Виннету в голову, но тот умело уклонился от удара. Размахнувшись, он хотел в свою очередь ответить ударом на удар, но кто-то схватил его сзади и помешал это сделать. На него бросились два человека. Мгновенно обернувшись, он уложил обоих, но топор Матто-Си вновь оказался над его головой.

Дедли-Ган увидел, что другу угрожает опасность. Раскидав в разные стороны индейцев, он оказался рядом с их предводителем, схватил его одной рукой за горло, а другой — за пояс и, подняв в воздух, изо всех сил бросил его на землю, так что внутри того что-то хрустнуло. Тогда Дедли-Ган нагнулся над потерявшим сознание Матто-Си и вонзил ему в грудь нож. Когда огаллала увидели смерть своего вождя, они испуганно завопили и обратились в бегство.